Борьба экономических идей: Великие споры и эксперименты последнего столетия

Несмотря на общеизвестные проблемы, трудовая теория ценности продолжала преобладать в экономических текстах до тех пор, пока не была выработана более совершенная теория: субъективная теория ценности, или теория предельной полезности. Эту «маржиналистскую революцию» одновременно, но независимо друг от друга произвели в 1871 году Карл Менгер, Уильям Стэнли Джевонс и Леон Вальрас. Менгер писал: «Блага всегда имеют ценность для определенных экономических индивидов, и в то же время эта ценность определяется только этими индивидами». Джевонс добавлял, что ценность труда «должна определяться ценностью продукции, а не ценность продукции – ценностью труда»[99]. Иными словами, потребительские блага являются ценными независимо от того, что было затрачено на их производство. Не труд придает ценность потребительским благам – напротив, ценность самого труда определяется его ожидаемым вкладом в производство потребительских благ, оцениваемых независимо от него.

Проблема стимулов при социализме

Как показывает опыт, еще одной

серьезной проблемой в централизованно планируемой экономике является отсутствие стимулов у работников и управленцев. Неофициальным девизом советских рабочих была пословица: «Они делают вид, что платят, а мы делаем вид, что работаем». У руководителей предприятий, которые ничего не получают от прибыли, нет стимулов для творческого мышления и даже для серьезных усилий по снижению затрат в рутинных операциях. Мизес утверждал, что проблема экономического расчета носит более фундаментальный характер, поскольку она сохранится, даже если будет решена проблема стимулов:

Но даже если мы на минуту предположим, что… каждый индивид в социалистическом обществе будет трудиться с тем же рвением, что и сейчас в обществе, где он подвергается давлению свободной конкуренции, это не решает проблему измерения результатов экономической деятельности в социалистическом обществе, не дающем возможности производить экономический расчет. Мы не можем действовать экономично, если не в состоянии понять экономичное поведение[100].

На самом деле этот аргумент не доказывает, что проблема расчета более фундаментальна. С таким же успехом можно на минуту предположить, что центральный плановый орган способен устанавливать правильные цены, и заметить, что это не решает проблему того, как заставить рабочих и управленцев напрягать все свои силы. Проблема расчета и проблема стимулов в равной степени фундаментальны.

Ответ Оскара Ланге на вызов Мизеса

Свои аргументы Мизес подытожил следующим образом: «Там, где нет свободного рынка, нет и механизма ценообразования, а без механизма ценообразования невозможен экономический расчет»[101]. Экономист-социалист Оскар Ланге, соглашаясь со вторым его тезисом, отвергал первый.

Ланге – польский экономист, работавший в то время в США, – сформулировал свой ответ Мизесу в ключевой статье «Об экономической теории социализма», опубликованной в 1936–1937 годах двумя частями, где он выдвинул доводы в пользу системы, получившей впоследствии название «рыночного социализма»[102]. Он начал с признания серьезности вызова, брошенного Мизесом социалистической теории. Ланге иронически заметил, что новое министерство будущего социалистического правительства должно будет поставить Мизесу памятник за его вклад в дело социализма: