Борьба и победы Иосифа Сталина

В телеграмме от 10 октября Смилге Троцкий сообщал: «1) Я став­лю в Политбюро ЦК на обсуждение вопрос об изменении полити­ки к донскому казачеству. Мы отдаем Дону, Кубани полную «авто­номию», наши войска очищают Дон. Казаки порывают с Деники­ным. ...Посредниками могли бы выступить Миронов и его товарищи, коим надлежало бы отправиться в глубь Дона».

Миронова Троцкий потребовал «не отпускать, а отправить под мягким, но бдительным контролем в Москву. Здесь вопрос о его судьбе может быть разрешен в связи с поднятым выше вопросом».

Конечно, Сталин не мог знать об этом построенном на песке предположении, очередном авантюрном замысле Лейбы Брон­штейна.

Прибыв в село Сергиевское, где размещался штаб Южного фронта, и уже 3 октября ознакомившись с приказом главкома, Сталин категорически отверг план, предложенный Реввоенсове­том Республики. Он выдвинул свой вариант. Его замысел преду­сматривал: нанести главный удар не через казацкие территории от Волги к Новороссийску, а со стороны Воронежа на Харьков, Дон­басс, Ростов, где большевики могли рассчитывать на поддержку пролетарского населения промышленных районов.

5 октября Сталин изложил суть своего плана в письме в Москву. «Товарищ Ленин! — пишет он. — Месяца два назад главком прин­ципиально не возражал против удара с запада на восток через До­нецкий бассейн как основного (курсивы мои. — К. Р.). Если он все же не пошел на такой удар, то потому, что ссылался на «наследство», полученное в результате отступления южных войск летом, то есть на стихийно создавшуюся группировку войск в районе нынешнего Юго-Восточного фронта, перестройка которой (группировки) по­вела бы к большой трате времени, к выгоде Деникина.

Только поэтому я не возражал против официально принятого направления удара. Но теперь обстановка и связанная с ней груп­пировка сил изменились в основе.

8-я армия (основанная на быв­шем Южном фронте) передвинулась в район Южфронта и смот­рит прямо на Донецкий бассейн; конкорпус Буденного (другая ос­новная сила) передвинулся в район Южфронта; прибавилась новая сила — латдивизия, которая через месяц, обновившись, вновь представит грозную для Деникина силу.

Вы видите, что старой группировки («наследство») не стало. Что же заставляет главкома (Ставку) отстаивать старый план? Очевид­но, одно лишь упорство, если угодно — фракционность, самая ту­пая и самая опасная для Республики фракционность, культивируе­мая в главкоме «стратегическим» петушком Гусевым.

На днях главком дал Шорину директиву о наступлении с рай­она Царицына на Новороссийск через донецкие степи по линии, по которой, может быть, и удобно летать нашим авиаторам, но уж не­возможно будет бродить нашей пехоте и артиллерии.

Нечего и доказывать, что этот сумасбродный (предлагаемый) поход в среде, враждебной нам, в условиях абсолютного бездоро­жья — грозит нам полным крахом.

Нетрудно понять, что этот по­ход на казачьи станицы, как показала недавняя практика, может лишь сплотить казаков против нас вокруг Деникина для защиты станиц, может лишь выставить Деникина спасителем Дона, может лишь создать армию казаков для Деникина, то есть лишь усилить Деникина.

Именно поэтому необходимо теперь же, не теряя времени, из­менить уже отмененный практикой старый план, заменив его планом основного удара из района Воронежа через Харьков — До­нецкий бассейн на Ростов.

Во-первых, здесь мы будем иметь среду не враждебную, наобо­рот — симпатизирующую нам, что облегчит наше продвижение.

Во-вторых, мы получаем важнейшую железнодорожную сеть (донецкую) и основную артерию, питающую армию Деникина, — линию Воронеж — Ростов (без этой линии казачье войско лишает­ся на зиму снабжения, ибо река Дон, по которой снабжается дон­ская армия, замерзнет, а Восточно-Донецкая дорога Лихая — Ца­рицын будет отрезана).

В-третьих, с этим продвижением мы рассекаем армию Дени­кина на две части, из коих Добровольческую оставляем на съедение Махно, а казачьи армии ставим под угрозу захода им в тыл.

В-четвертых, мы получаем возможность поссорить казаков с Деникиным, который (Деникин) в случае нашего успешного про­движения постарается передвинуть казачьи части на запад, на что большинство казаков не пойдет, если, конечно, к тому времени поста­вим перед казаками вопрос о мире, о переговорах насчет мира и пр.

В-пятых, мы получаем уголь, а Деникин останется без угля.