Борьба и победы Иосифа Сталина

Однако перемещение нелегальной типографии потребовало непредвиденных расходов. И, как вспоминал бывший подполь­щик-рабочий И. Ванек, Иосиф Джугашвили вместе с Поликарпом (Буду) Мдивани пришли к нему на завод, поручив «срочно достать деньги, каковые в сумме 600 руб. мною были получены от либе­рального управляющего».

Обратим внимание, что кредитовавшим социал-демократов «либералом» был управляющий Биби-Эйбатского нефтяного об­щества Александр Манчо. Молдаванин, переселившийся после по­лучения образования, в Баку, он в эти годы являлся также и заве­дующим нефтяной фирмой «Шибаев и К°», контрольный пакет ак­ций которой принадлежал Сибирскому торговому банку и фирме «Братьев Нобель».

Уроженец Вены рабочий Иван Прокофьевич Ванек, длитель­ное время являвшийся кассиром Бакинской организации РСДРП, позднее писал: «Мы часто брали у Манчо деньги для организации. В таких случаях ко мне приходил тов. Сталин», который «его хоро­шо знал».

Кто предупредил подпольщиков о грозившей опасности, дос­конально не установлено. Но существует предположение, что ин­формацию Иосиф Джугашвили получил от работника, внедренно­го социал-демократами в охранное отделение. И возможно, что «неизвестным» был помощник начальника Бакинского губернско­го жандармского управления ротмистр Федор Зайцев, который уже с 1907 года — правда, не безвозмездно — стал «оказывать ба­кинским большевикам услуги, связанные с освобождением аресто­ванных или смягчением им меры наказания». В любом случае оче­видно, что сообщивший о намерении жандармского управления ликвидировать типографию «при приступлении к печатанию сле­дующего № «Пролетария» имел доступ к секретам службы сыска.

Возглавив Бакинскую организацию, Иосиф Джугашвили не мог не сосредоточить свое внимание на мерах по разоблачению дея­тельности провокаторов, вербуемых властями в социал-демокра­тической среде. В его непосредственное ведение вошли партийная «разведка и контрразведка».

И, человек аналитического мышления, прекрасно разбирав­шийся в тонкостях и особенностях политической борьбы, он ясно осознавал, что действительно эффективной практика противодей­ствия охранным службам станет лишь в том случае, если револю­ционеры создадут собственную систему контрразведки и будут иметь своих людей в кабинетах карательных ведомств.

В его планах несложно разобраться, обратив внимание на аген­турное донесение, полученное Тифлисским охранным отделением в ноябре 1909 года. «На Тифлисской общегородской конферен­ции, — сообщал секретный сотрудник охранки, — присутствовал приехавший в Тифлис из Баку Коба (Сосо) — Иосиф Джугашвили, благодаря стараниям которого конференция решила принять ме­ры к тому, чтобы партийные члены находились на службе в разных правительственных учреждениях и собирали бы нужные для пар­тии сведения».

И осенью в сообщении агентуры указывалось, что «один пар­тийный служащий» работает даже в канцелярии генерал-губерна­тора Тифлиса. Впрочем, то, что в охранке и полиции служили со­трудники, не только симпатизировавшие революционерам, но и помогавшие им, не является секретом для историков.

Действия, предпринимаемые революционерами для того, что­бы защитить свои ряды, вытекали из самой сути жизни. Провокаторство являлось ахиллесовой пятой подполья. От выявления внедрен­ных в его среду агентов охранки зависела не только судьба отдель­ных участников, но и само существование организации. Поэтому, когда Джапаридзе получил сведения о связях с охранкой секрета­ря Союза нефтепромышленных рабочих Николая Леонтьева, во­прос был вынесен на заседание Бакинского комитета РСДРП. Об­винения в провокационной деятельности бывшему секретарю Союза предъявили Джапаридзе, Джугашвили и Якубов.

Конечно, для руководителей организации не все было ясно в хитросплетениях ходов служб полицейского сыска. Но далеко не безобидные события, взволновавшие бакинское подполье, требо­вали определенной оценки. И 28 сентября Михаил сообщил в ох­ранное отделение: «В силу множества распространившихся слухов о провале техники Бакинский комитет решил выпустить прокла­мацию, отпечатав ее в частной типографии. Прокламация написа­на Кобой и содержит в себе изложение мер, принятых Бакин­ским) к(омитетом) для спасения техники и объявление о ряде про­вокаторов, обнаруженных в организации. Таковыми являются: бывшие наборщики в типографии Александр Прусаков, жена его Дуня Козловская, Фирсов Балаханский, Сашка Романинский и Ни­колай Аеонтьев — бывший секретарь Союза нефтепромышлен­ных рабочих».