Борьба с безумием

Накануне конференции Джек, сидевший весь день в ин­ституте Сиба, был сравнительно спокоен.

- Весь день перед конференцией, - рассказывает Джек, - мне учиняли строгий допрос доктор Фриц Йонк-ман и его персонал. Я показал им наши выводы. Факты были таковы - риталин снимает подавленное настроение, и капризы, и дрожание, и глубокую меланхолию, вызван­ную серпазилом.

А риталин в больших дозах совершенно безвреден - в этом его главное достоинство, - и - что особенно заме­чательно - риталин вышибает из больного только плохие последствия серпазила, а успокоительное его действие остается.

- Чего они вообще ждут от серпазила?- налетал Джек на доктора Йонкмана. - Предназначают ли они его для кучки экспериментирующих психиатров в психиатри­ческих больницах и медицинских школах? Если так, то де­фекты серпазила, может быть, и не имеют большого зна­чения. Но если Сиба выпускает серпазил для сотни тысяч домашних врачей, которые будут прописывать его своим пациентам с надломленной нервной системой...

Если Сиба этого ждет от серпазила, тогда серпазило-вая депрессия и серпазиловая тряска приведут к тому, что снадобье будут ругать самыми последними словами. Им придется краснеть за него.

- Они, конечно, тоже задали мне перцу, - сказал Джек.

Он стойко выдержал все их нападки, а к концу дня доктор Йонкман спросил Джека, не будет ли он любезен выступить по этому вопросу на конференции и рассказать о своей работе.

- Он не ставил мне никаких ограничений, - сказал Джек, - и я только удивлялся смелости доктора Йонк­мана, сделавшего мне такое предложение.

В последующие два дня среди хора похвал по адресу серпазила на конференции прозвучали также скептические голоса некоторых ученых-медиков - участников конферен­ции. Но из этих тридцати критиков один только доктор Джон Т. Фергюсон из Траверз-Сити в штате Мичиган - кто он такой, этот Фергюсон, и где находится Траверз-Сити? - по-настоящему изложил все плохие и даже опас­ные последствия серпазила в практической работе с ним.

Доктор Фергюсон лично наблюдал вызванную серпа­зилом депрессию на серии в пятьсот больных, получав­ших серпазил в продолжение шести месяцев. Но когда он стал добавлять к серпазилу риталин, дефекты серпазила в большинстве случаев перестали быть проблемой. Джек был зеленым новичком на научных конференциях. Когда у него попросили рукопись для опубликования в анналах Нью-Йоркской академии наук за апрель, он сказзал, что у него нет никакой рукописи. Все, что он мог предложить, - это черновые клинические заметки и кучу идей, объяснил Джек с извиняющейся улыбкой. Но он улыбался и про себя, потому что его ведь пригласили на конференцию только послушать. Сначала его попросили неофициально выступить в дискуссии. А теперь с него тре­буют надлежаще оформленный научный труд.

- Вечером на банкете мистер Гаррис из Сибы и я совместными усилиями состряпали доклад, - сказал Джек. - Мы сидели с ним в комнатке, примыкающей к залу для банкета. Я рад вам сказать, что не пропустил обеда, - добавил Джек, великолепный едок. - Хотя, по­жалуй, было бы лучше, если бы я его пропустил. Как не­опытный провинциал, я навалился на турмадор из крабов, и, боже, как я потом страдал! Когда я уверял Мэри, что проклятый турмадор был не свежий, она это оспаривала - ведь другие не заболели. Мэри придерживалась мнения, что всему виною были кобыльи яичники, которыми я за­кусывал за коктейлем перед началом банкета.

Осенью 1955 года Джек Фергюсон сделал еще шаг вперед. На Среднезападной научной конференции Амери­канской психиатрической ассоциации он прочитал доклад «Об улучшении поведения психически больных в условиях стационара после лечения комбинацией серпазила с риталином». Приведенные им данные не только взволнова­ли психиатров, но дали даже материал для газетной статьи.

И не столько сообщенный им новый метод лечения за­ставил собравшихся психиатров сидеть на краешке стула. Их поразил состав больных, которых Джек отбирал для своего эксперимента. Он брал на лечение абсолютно без­надежные случаи - это и заставляло почтенных де­легатов привставать со стульев и внимательно прислуши­ваться.

Ведь серпазил считается таким мягким, таким медли­тельным успокоителем, а риталин - таким слабым стиму­лятором, что его вообще нельзя считать возбуждающим средством, как, например, декседрин.

Но вот врач Фергюсон из северных мичиганских лесов сообщает о том, какое действие оказали эти мягкие сред­ства на самых тяжелых больных в его больнице, на 225 че­ловек разного возраста, которые уже много лет содержатся в больнице,, которых после тщетного лечения и инсулином, и электрошоком заперли под замок, которых уже сбро­сили со счетов... Все они поджидали только черную ка­рету, чтобы совершить последнюю прогулку.

Но вот этот круглолицый, улыбающийся человек с рас­полагающей внешностью рассказывает тихим ровным голосом о том, что во всех категориях их «профилей поведения» процент явного улучшения «был впечатля­ющим».