Борьба со смертью

Настал уже 1926 год, и все еще не была раскрыта тайна суставного ревматизма, сопровождающегося нарушением деятельности почек и внезапными тяжелыми поражениями сердца. Все было запутано и полно противоречий.

VI

Замечательная борьба со смертью, разыгравшаяся в то время в Нью-Йоркском пресвитерианском госпитале, началась с поражения. Ни у одного вида лабораторных животных не удалось вызвать ничего похожего на суставной ревматизм. Как же изучить научно эту болезнь? Но это затруднение оказалось чрезвычайно удачным: молодой Коберн, ассистент Дохеса, не представлял себе, до чего трудно раскрыть тайну суставного ревматизма; он происходил из южной Каролины, не был изощрен в научных софизмах и от других молодых врачей Пресвитерианского госпиталя (цвета американского врачебного сословия) отличался чрезвычайной наивностью. Он был очень похож в своих методах на большеногого шотландца, на знаменитого целителя сердец Джемса Мэкензи, хотя нисколько не старался ему подражать. Не имея возможности экспериментировать, Коберн начал наблюдать больных ревматизмом людей, преимущественно детей...

Под руководством замечательной больничной сестры, Люсиль Миллер, Коберн посещал печальные заповедники пораженного нищетой человечества в Ист-Сайд и Бронкс, районы Нью-Йоркского Сити. Там он наблюдал несчастных детей, еще не достаточно больных для того, чтобы их приняли в больницу, и детей, уже слишком больных для этого, безнадежно больных, умирающих. Недостаточно больные дети через некоторое время заболевали сильнее и тогда поступали в Пресвитерианский госпиталь на попечение к Коберну. Каждую ночь Коберн неслышно проходил между рядами кроватей, шопотом задавая вопросы детям, у которых так болели суставы, что каждое движение превращалось для них в пытку. В семь часов утра он снова был в этих палатах, содержащихся за счет общественной благотворительности, и выслушивал сердца, настолько разрушенные, что малейшее волнение вызывало у их обладателей агонию удушья.

Так в течение нескольких лет изучал Коберн незначительные, бесчисленные, скрытые роковые симптомы суставного ревматизма на трех тысячах больных. Он наблюдал ревматиков в их трущобах, в госпитале, в санаториях для выздоравливающих, расположенных за городом. Он сравнивал их с тысячами других больных, страдавших самыми различными болезнями...

Одно выяснилось с несомненностью: суставной ревматизм поражает преимущественно бедняков. На одного ревматика в платных палатах приходилось двадцать таких больных в бесплатном отделении для бедных.

Коберн отобрал сто шестьдесят двух ревматиков, которых он держал под непрерывным продолжительным наблюдением. В течение года он, не отрываясь, следил за развитием их болезни, как вы бы следили за ходом мрачной драмы в театре пли кинематографе. Эти страдальцы были настоящими сотрудниками Коберна. Он отобрал наиболее толковых, интересовавшихся своей болезнью больных. Поразительно, как рано развиваются дети и подростки, пораженные ревматизмом.

Выяснилось и второе обстоятельство: в каждом отдельном случае болезнь протекает различно. В то время как у одних мучительные боли переходили с одного сустава на другой, болезнь других с трудом можно было назвать ревматизмом. Но зато некоторые из них жаловались на резкие боли в правом боку, а у некоторых появлялась яркокрасная, резко очерченная сыпь. У других, страдавших пляской святого Витта, но почти не знакомых с ревматическими болями, наблюдались опасная слабость и воспаление сердечной мышцы. А у некоторых, уже поправлявшихся, вдруг начиналось снранное изменение в легких, они откашливали кровавую пену и умирали от странной пневмонии, при полном отсутствии ее специфического возбудителя.

После припадков сердечной слабости, казавшихся смертельными, многие из них поправлялись. У многих выздоравливающих вдруг подымалась температура, начинался бред, а иногда безумие, и они умирали. Смертность не была устрашающей, всего около трех процентов, но над всеми этими больными, казалось, нависла тень угрожающей им опасности.

Лечить их было нечем. Большие дозы аспирина только на время успокаивали боли. Даже удаление воспаленных миндалевидных желез или испорченных зубов, как будто, не предотвращало повторения ревматических - приступов и не снижала смертности. Но зато эти операцин вызывали страшную, почти смертельную, слабость сердечной мышцы, хотя до тех пор сердце казалось совершенно здоровым. Из этих продолжительных, упорных наблюдений Коберн смог сделать один вывод. Да, ошибки быть не могло...

Ревматизм, ревматическая сердечная слабость, и не только повторение приступов, но и новые заболевания, всегда являлись последствиями простуд, и особенно ангин.

VII

Коберн ломал себе голову над этой последовательностью событий. Было очевидно, что суставной ревматизм сам по себе не заразителен. Никогда даже самые тяжелые случаи суставного ревматизма не вызывали новых заболеваний в общей палате. Но стоило появиться незначительной эпидемии ангины, и тогда..