Борджиа

Лукреция — талантливая хозяйка дома, и ее талант папа использует, чтобы усилить светский блеск своего двора. Александр поручает ей подготовить прием его младшего сына Джофре, князя де Сквиллаче и графа де Кариати, и его жены — прекрасной принцессы Санчии Арагонской. Они приехали после завершения миссии Чезаре Борджиа в Неаполе в качестве легата, когда был торжественно заключен семейный союз между арагонской династией и Борджиа.

В пятницу 20 мая 1496 года в середине дня в окрестностях Ворот Латерана царит оживление. Лукреция выезжает из города на муле, покрытом черной атласной накидкой, в сопровождении двадцати богато одетых женщин. Впереди едут два пажа на лошадях. Конь одного покрыт золотой парчой, а другого — из красно-коричневого, с золотистым оттенком бархата. В честь дочери папы 200 солдат папской гвардии выстроены на площади. Тут же находятся близкие, камергеры, конюшие кардиналов. Также присутствуют послы короля и королевы Испании и короля Неаполя.

Вскоре появляется кортеж неаполитанских принцев. Супружескую чету окружает блестящая свита вельмож, дам и шутов. Санчия — цветущая двадцатилетняя молодая женщина. К ней устремлены все взгляды. Светловолосая Лукреция с любопытством и, возможно, некоторым разочарованием разглядывает эту красивую брюнетку с голубыми глазами, одетую в черное платье с длинными рукавами, едущую на маленькой серой лошадке с накидкой из бархата и черного атласа. Рядом с ней идут шесть придворных дам. Ее деверь, кардинал Чезаре, испытал на себе чары неаполитанской принцессы, и явно на него намекает посланник Мантуи, свидетель этой сцены: «Судя по жестам и своему виду, овечка легко отдастся желанию волка». И по поводу дам Санчии: «Они достойны своей хозяйки, и все говорят, что ее школа великолепна».

Между сенатором Рима и посланником императора Священной Римской империи впереди Санчии скачет Джофре. Пятнадцатилетний юноша, смуглолицый, живой, элегантно одетый в черное. Прекрасные волосы, отливающие медью, выбиваются из-под его черной бархатной шапочки. Несмотря на свой гордый и заносчивый вид в сравнении со своей супругой, он больше похож на пажа, чем на принца.

Лукреция нежно приветствует прибывших и провожает их до соседнего собора, где быстро проходит благодарственный молебен. Потом весь кортеж отправляется в Ватикан, проезжая мимо Колизея и руин Форума, а затем до самого замка Сант-Анджело по узким улочкам средневекового Рима.

Во дворце Александр с нетерпением ждет приезда своих детей. Буркард сообщает, что он следил за кортежем через приоткрытое окно второй комнаты своих апартаментов. Когда показывается авангард, он поспешно направляется в Зал Понтификов и садится на трон в окружении одиннадцати кардиналов в ярко-красных мантиях. Перед скамеечкой, где стоят ноги папы, разложены подушки из красно-коричневого золотистого бархата. Белокурая Лукреция и темноволосая Санчия опускаются на них, поцеловав, как и Джофре, правую ступню и правую руку понтифика и получив от него, а вместе с ним и присутствующие кардиналы, отеческий поцелуй. Папа говорит несколько приветственных слов своим детям, а потом внезапно нарушает торжественный характер аудиенции. Он обменивается с Санчией и Лукрецией грубоватыми шутками, и те начинают хихикать. А в это время Джофре серьезно беседует с кардиналами и своим братом Чезаре.

Наконец все присутствующие откланиваются. Близкие кардиналов провожают юных князей до дворца, в котором раньше жил кардинал Ардичино делла Порта и где теперь они будут жить. В течение двух дней римские дамы устраивают для них праздники.

В воскресенье 22 мая во время торжественной мессы на Троицу вся папская семья собирается в соборе Святого Петра. Проповедь, которую произносит испанский прелат, капеллан епископа Сегорбского, длинна и скучна. Все присутствующие, и первый папа, явно устали. Санчиа и Лукреция не могут усидеть на месте. И тогда происходит нечто доселе невиданное в главном святилище христианского мира: обе молодые женщины в своих пышных нарядах взбираются по ступеням лестницы Святого Петра и усаживаются на мраморном амвоне, где обычно читают Послания Апостолов и Евангелие. Вдохновленные их примером, их придворные дамы тоже поднимаются туда и занимают места каноников.

Единственной реакцией на то, что Буркард называет «великим бесчестьем, оскорблением и скандалом для Церкви и народа», оказывается смех папы, который счастлив, что его дочь и его невестка так дружны.

Хуан Гандийский — главнокомандующий Святого престола. Кампания против Орсини и экспедиция в Остию