Борис Немцов. Слишком неизвестный человек. Отповедь бунтарю

Аналогичной статистикой губернатор оперировал и по другим направлениям. Мол, в производстве молока прыгнули с 43-го места на 40-е, яиц – с 47-го на 29-е, а зерна – с 44-го на 38-е. И все эти перемещения по «турнирной таблице», без сомнения, его – губернатора достижение. Правда, какое значение для рядовых жителей имел рост производства яиц (дефицита уже давно не было), осталось невыясненным. А вот куда более важный показатель, доходы на душу населения, почему-то остался за кадром.

Вся оппозиция за потомка купцов!

Что же смогли противопоставить Немцову его оппоненты? Свои кандидатуры на пост губернатора выставили заместитель председателя исполкома общественно-политического объединения «Конгресс русских общин» Олег Маслов, директор по производству АО «Нижегородоблгаз» Владимир Соколов и экс-директор горьковского «Водоканала», бывший заместитель председателя горисполкома, а в 1995 году глава строительной компании «Нижегородский дом» Вячеслав Растеряев.

Первые два кандидата являлись скорее техническими, поэтому все противники Немцова объединились вокруг Растеряева, позиционировавшего себя как «крепкого хозяйственника», «потомка купцов», человека, «который мало говорит, но имеет твердый характер». «Широкоплечий, крутолобый, с крепкими русскими корнями» – так описывали «опытного строителя» в заказных статьях, явно намекая на понятные не совсем русские корни Бориса Ефимовича. В отличие от молодого, бесшабашного и вечно улыбающегося Немцова немолодой Растеряев старался выглядеть как эдакий мыслитель, суровый вид которого соответствовал суровому же времени. «Прозападному» экономическому курсу Немцова Растеряев противопоставлял «нечто свое», более конкретное и продуманное, с опорой на собственный опыт. «От романтизма дилетантов надо переходить к основательности профессионалов» – так звучал его общий лозунг. Растеряев ратовал за государственную поддержку сельхозпроизводителей, введение налоговых льгот для отечественных производителей, развитие жилищного строительства за счет сноса ветхого фонда. Сторонники Растеряева, такие как профессор В. Чумак, даже указывали, что тот стремится к возрождению «русских традиций и духовности», в то время как при Немцове происходит «духовное разложение» жителей Нижегородского края.

Кстати, разница в возрасте между Растеряевым и Немцовым составляла всего 10 лет, но выглядел первый намного старше, поэтому чисто внешне их противостояние действительно выглядело как «молодой против старика». «И это главные весы нашего с вами, нижегородцы, выбора, – писал тот же Чумак в „Нижегородских новостях“. – Выбор между имиджем (в переводе на русский – броский образ или его подобие) и делом (слава богу, в переводе не нуждается). Мне много приходится бывать в городах России. И везде спрашивают о „столице реформ“, об „оазисе капитализма на Руси“, о „полигоне нижегородского чуда“ и других подобных мифах о нашем Нижегородском крае. И это не случайно. Усилиями нашего брата-живописца Нижегородский край подан не только России, но и миру как оазис благополучия в российском море хаоса и волнений. Эдакий передний край борьбы за процветание России по модели Всемирного валютного фонда. Но мы-то знаем, что мы имеем в действительности. Очень и очень много прожектов и начинаний, и столь же мало действительных результатов. Вспомним хотя бы печальный итог „немцовок“, эпилог „Нижегородского пролога“ и припудренный фасад Б. Покровки вместе с грязью в ее дворах и так далее везде».

Конечно, отчасти этот Чумак был прав. В 1996 году автору довелось сплавать на теплоходе в Астрахань. Типичный такой туристический маршрут, ставший популярным еще в советские времена. До этого водный путь от Нижнего до Астрахани я проделал в 1990 году, то есть еще в советское время. Поэтому была возможность сравнить, как изменилось Поволжье за пять лет «капитализма». А изменилось оно, как оказалось, несильно, а местами и не изменилось вовсе. Все те же унылые, серые улицы, обшарпанные троллейбусы, разбитые тротуары и старые, знакомые еще с детства магазины с колышущимися на ветру масляными лентами, облепленными трупами мух. У нас же все было ярко и броско. Яркие вывески магазинов и ресторанов, яркие, светящиеся по ночам рекламные щиты, сверкающая огнями Ярмарка, целые города разноцветных киосков, набитых красочными товарами, яркие, разрисованные немецкими надписями автобусы. Эта яркость и вычурность во многом и создавала образ «столицы реформ». Ну а при упоминании своего места жительства все тут же восклицали: «Ого! Нижний Новгород! Губернатор Немцов, конечно, знаем, наслышаны…»