Босиком по Нью-Йорку

Его звали Рэй. Этот тридцатилетний американский миллионер, путешествуя по России, остановился в Петербурге. Там он познакомился с Лениной подругой Светой. После головокружительной недели с шампанским и прогулками по Петергофу Рэй пригласил подружек к себе в Калифорнию. Переправку дочери за океан взяла на себя Ленина мать, занимающая высокий пост в Управлении внешней торговли. По своим каналам мать оформила дочери и ее подруге визы.

– Мама, я же еду туда только на зимние каникулы, зачем мне столько? – спросила Лена, принимая из материнских рук пять тысяч долларов.

– Поезжай, дочка, может, там найдешь свое счастье...

Утром в заснеженном нью-йоркском аэропорту подруг встретил Рэй. Сели в его машину.

– Закурим, – предложил Рэй, протянув сигареты с марихуаной.

...Они жили в Лос-Анджелесе в доме этого молодого лысеющего миллионера. Лена помнит ящики огромного комода, доверху набитые кульками с тонко нарезанными волокнами. Рэй любил только две вещи: марихуану и телевизор. Они втроем курили, смотрели телевизор, слушали музыку. Но девушкам было скучно. Лишь однажды им удалось вытащить обкуренного миллионера во Флориду.

– Это было прекрасно! – на лице Лены вдруг появляется нечто похожее на выражение. – Мы вышли на его яхте в открытый океан, ловили рыбу, купались. Но Рэй становился невыносимым психом. Он нас не отпускал ни на шаг из своего дома. Он все больше боялся, что мы его сдадим полиции. И я сбежала в Нью-Йорк.

В Нью-Йорке при ее знании английского языка и приятной внешности устроиться официанткой в бар не представляло сложности. Ирландцы, хозяева бара, прощали новой работнице некоторые недостатки, скажем, ошибочно выданную сдачу или неправильно принесенное блюдо. Искусителем стал чернокожий повар, которому понравилась эта русская миловидная блондинка. Ухаживая, он предложил ей понюхать белый порошок.

– Это был настоящий «хай», и я подсела.

Через несколько дней кайф от порошка ощущался сильнее. А еще через месяц, придя в бар, она уже умоляла того негра дать ей кокаин. Сама того не подозревая, Лена становилась наркоманкой. Но тогда еще считала, что просто хочет поймать кайф.

По утрам ее тело было сковано и разбито, приходило чувство удрученности. Чтобы как-то себя восстанавливать, Лена покупала водку. После выпитого становилось лучше. Вскоре ее уволили из бара. Все деньги уходили только на кокаин и водку. Она постоянно находилась в неестественно возбужденном состоянии. Не хотелось спать, есть, сидеть на месте. Танцевать! Она шлялась по ночным клубам Манхэттена, напивалась до беспамятства, выпрыгивала на сцену и танцевала полуголой. Придя домой, снова нюхала кокаин...

                                                             ххх

Рассказывает Анна С. – психотерапевт, работающая в клинике, где лечится Лена:

– У наркоманов утрачено чувство реальной самооценки. Когда они перестают употреблять наркотики, у них возникает сильное чувство вины. Они постоянно казнят себя за то, что искалечили свою жизнь. Не в силах справиться с этими душевными муками, не выдерживают – и снова возвращаются к наркотикам.

– А что вы можете сказать о Лене?

– В нашу клинику ее направили после детоксификации. В свои первые посещения она сидела молча, слова из нее приходилось просто выдавливать. Но теперь я понимаю, что Лена не так проста, как это мне показалось на первый взгляд. У нее есть свои устоявшиеся взгляды на жизнь. Она честная, что среди наркоманов встречается крайне редко. Не так давно, через две недели после первого посещения клиники, она «сорвалась» и не пришла на прием. Я ей звонила, но трубку никто не снимал. Я уже не надеялась. И вдруг она сама звонит: «Я сорвалась. Решила больше к вам не приходить, потому что так будет честнее». Она испытывала вину передо мной. Я ее долго убеждала, что моя роль – не осуждать, а помогать.

Отдельный разговор о матери Лены. Я эту женщину не видела и потому не могу вынести о ней окончательного заключения. Но я не очень-то верю, что, отправляя дочь в Америку, она хотела ей счастья. Скорее, пыталась от нее избавиться. А убеждает меня в этом факт, что Ленина мать на днях приезжала в Нью-Йорк по туристической визе. Она видела свою дочь накануне кризиса. И – улетела назад, в Петербург. Неужели недопоняла угрожающей дочери опасности? К сожалению, с такими мамами, работающими в «высоких сферах» и отодвигающими детей на второй, третий, десятый план, я на своем веку встречалась нередко.

– Как вы оцениваете нынешнее состояние своей пациентки?

– Честно признаться, я не уверена в окончательном успехе. Но если за последний месяц она «сорвалась» только раз – это уже прогресс.

ххх

А тогда до клиники было еще далеко. Тогда, долго не приходя в нормальное состояние, шатаясь по ночным притонам, пьяная и накачанная кокаином, Лена все же смутно догадывалась, что ходит по краю. Однажды она попыталась отказаться от водки. Началась ломка. Чтобы не сойти с ума, она раскрыла первую попавшуюся книгу. Этой книгой оказался сборник учений Кришны.