Босиком по пеплу. Книга 3

— А я думаю, что это угроза или знак, что Ястреб в курсе того, что я сотрудничаю со спецслужбами Анмара, — возражает Каттан. — Иначе почему он ни разу не связался со мной после визита в отель?

— Планы могли измениться, — пожимает плечами Мердер. — Логика в действиях Ястреба прослеживается с трудом. Остается только догадываться, по какой схеме он выбирал жертв для исполнения своих приказов. Одно ясно наверняка — пуля — это его последнее прощай, — уверенно подводит черту.  — Якуб Салах мертв и не предоставляет для нас серьезной угрозы. Наш изворотливый и неуловимый птах отлетал свое, – не без сожаления ухмыляется Мердер.

– Тебя это огорчает? – ледяным тоном уточняю я.

– Я бы хотел взять его живым, – признается он, туманно улыбаясь своим мыслям и разводит руками. – Но, увы.

На этом совещание подходит к своему логическому завершению. Каждый из участников покидает зал, частично удовлетворённый исходом расследования.

Но ни один из нас на тот момент не подозревал, насколько мы далеки от истины, и как скоро будем вынуждены потерпеть сокрушительное поражение.

Факты, доказательства, показания, признания обвиняемых — в нашем распоряжении имелись все недостающие фрагменты пазла, не оставляющие ни малейших сомнений в результатах расследования. Мы выдохнули, уверенные, что враг повержен и смутные времена остались позади. 

И, тем не менее, мы все ошибались. Все, включая Мердера. Его гениальный ум не смог разгадать подброшенный неизвестным врагом ребус. Не смог по одной простой причине. 

С самого начала у этого уравнения не существовало логичного решения.

Мы анализировали, строили теории, устанавливали причинно-следственные связи, самонадеянно уверенные в несокрушимость системы, не допуская и мысли, что идем по ложному следу и ищем совсем не там, и не того….  

Глава 15

Алисия

Четыре месяца спустя после благотворительного приема

Терпкий и кислый вкус красного вина вяжет язык и небо. Несколько жадных глотков «успокоительного» отдаются горечью в горле, но приводят к легкой атрофии неприятных чувств и эмоций. Останавливают круговорот беспощадных мыслей, из-за которых я не высыпаюсь уже пятый месяц.

Сначала я искала умиротворение в нейролептиках, полностью отключающих боль и превращающих меня в выпотрошенную куклу. Но потом осознала, что это путь в никуда и вернулась к прежнему лекарству — полное погружение в рабочие процессы редакции и пару бокалов алкогольного напитка по пятницам.

Слегка заторможенным движением опускаю опустевший сосуд на туалетный столик, расположенный рядом с набранной до краев ванной. Подтягивая себя за специальные поручни, резко встаю из воды, непрерывно глядя в зеркальные стены санузла.

Обнаженная кожа блестит и сверкает в свете неоновых ламп и горящих свечей, мелкие капли наперегонки несутся вниз по изгибам точеной фигуры…раньше, подобное зрелище приводило в восторг моего мужа. Заставляло Амирана терять разум и алчно облизываться, сканируя миллиметры моего тела присваивающим и похотливым взором. Развращающим, призывающим к полному грехопадению. Но сейчас — действующий эмир Анмара не задержал бы на мне своего королевского взгляда и на секунду.

Его вкус изменился: мой муж с недавних пор предпочитает жгучих брюнеток.

Или брюнетку.

Невинную до него, верную, красивую, послушную, покорную, и конечно…способную родить ему долгожданного наследника.

Поспешно вытираюсь полотенцем, и аккуратно тянусь к плечикам с рубашкой Амирана. Он оставил их в старой резиденции в неприличном количестве. Каждый день сплю в новой, самовольно отправляя себя на моральный эшафот.

Прижимаю ткань из рельефного хлопка к обнаженной груди, и, напоминаю себе маниакально-одержимую маньячку, подношу накрахмаленный воротник к носу. Прикасаюсь к нему скулами, губами, веду им вниз по венам шеи, подавляя внутри бурю эмоций и агонизирующую магму чувств, обжигающую лабиринты души.

Этот проклятый кусок ткани до сих пор пахнет Миром. 

Потрясающе мучительное свойство дорогих арабских духов — они дарят мне возможность вновь ощущать присутствие мужа в моей постели.

На моей коже…рядом, со мной, во мне.