Босиком по пеплу. Книга 3

На этот раз, плакаться приехала не только я, но и Камила. Сестра буквально съела себя изнутри, узнав, что Нейт отправился на частный остров в составе личной охраны короля, решившего отметить свой тридцать второй день рождения в компании будущего тестя. Естественно, Камилла была в курсе, что обычно происходит на закрытых островных вечеринках шейхов, а присутствие в числе приглашенных Искандера аль-Мактума и вовсе не оставляло сомнений в характере намечающегося веселья. 

Мысль о том, что её муж будет находиться так далеко, да еще и в окружении сотен эскортниц, потащила Камилу на дно. И прихватить меня с собой в мир депрессии и отчаяния сестра, конечно же, не забыла. 

Она разрыдалась первая, а я поначалу лишь пыталась её успокоить. Пока в конце концов не выдержала, и тоже не взорвалась слезами с удвоенной силой.

Где справедливость, кто пожалеет меня? 

Ведь ей переживать не о чем, все эти дешевки — подарок стареющего извращенца Искандера аль-Мактума для моего мужа, а не его телохранителей. В итоге, когда я донесла, наконец, до сестры эту мысль, Камиле срочно пришлось утешать меня….

 Не знаю, чем бы закончился наш слезливый девичник, если бы родители не вмешались. Мама осталась с Ками, а Адам взял меня за руку и отвел в свой кабинет для серьезного разговора.

 — Алиса, скажи мне, что я должен сделать, чтобы ты перестала изводить себя? — это была первая фраза, которую он произнес, когда мы остались наедине. Забравшись в просторное кресло с ногами, я упорно молчала, всем видом демонстрируя, что не расположена к диалогу.

— Что угодно, милая? Хочешь уедем? Поедем всей семьей в отпуск? Как раньше? Помнишь?

— Как раньше никогда уже не будет, пап, — увидев, как искренне он встревожен, я все-таки нашла в себе силы ответить. — Ты и сам это прекрасно знаешь. 

– Должно же быть что-то, способное тебя успокоить и вернуть мне мою дочь, которую я помню совсем другой, — присев на край стола, он с нежностью погладил меня по волосам, и мое сердце заныло сильнее. За нас всех… Я понимала, отчетливо понимала, что не только мне тяжело и больно. — Я ответственен за все, что произошло с тобой, Алиса. Невыносимо видеть, как страдает твой ребенок, но еще невыносимее от мысли, что я не знаю, как тебе помочь. 

— Мне нужна правда, любая, даже самая жестокая. Пап..., — я схватила его за руки, настойчиво глядя в глаза. — Если ты…

— Я ничего не знаю, Ли, — с глубоким сожалением ответил он.

— Значит, я должна увидеть своими глазами, — отпрянув, ожесточенно выпалила я. — Убедиться раз и навсегда.