Босиком по стёклам. Часть 1

Отец внимательно сканирует меня взглядом, спрятав руки в карманах брюк. Уверена, его ладони сжаты в свинцовые кулаки. Его взор переходит к Коулману и охране, последней он велит покинуть комнату повелительным жестом. Ему не нужны лишние глаза и уши, а Коул необходим ему для сбора информации и составления визуальной картины сегодняшней ночи. Не думаю, что расследование будет тщательным и честным. Судя по его настроению, приговор для меня уже вынесен – в случившемся виновата я, хотя он несомненно счастлив, что я жива.

Он не бросается ко мне, чтобы обнять. Поцеловать, пощупать, убедиться, что со мной все хорошо. Понимает и знает, что украли меня не из собственной постели. А значит – ответственность на мне. Нарушить правила его дома, все равно что наступить отцу на горло, ведь он неоднократно предупреждал о последствиях подобных выходок после эпичного побега Алисии.

Он расценивает это как предательство и неповиновение его воле. Иногда мне кажется, что Джаред Саадат – лучший отец на свете. Но если честно, более подавляющего человека трудно себе представить. Я знаю, что такое теплая, ласковая, трепетная отцовская любовь. Но я знаю и обратную сторону: его постоянная оценка, его строгость, железные требования.

– Доставил вашу дочь в целости и сохранности, – обращается к отцу Коул, выдвигаясь на передний план. Создается такое чувство, будто Коулман спешит отгородить меня от зловещей энергетики отца и его сурового морального гнета.

Первое, что он делает после затяжного молчания, это жмет Мердеру руку. Если бы ты только знал, что он вытворял со мной этой рукой, пап. Ты бы ее отрубил скорее.

После он заключает меня в объятия. Я слышу, как бешено стучит его отцовское, не лишенное любви и милосердия сердце. Знаю, что он переживал, не смыкал глаз и посидел за эту ночь в два раза быстрее. Но сейчас, когда он видит, что я в порядке, нежничать он со мной не будет.

– То, что ты жива – главное для меня. Ты должна знать об этом, – сдержанно начинает он. – Но я очень разочарован, Анджелина, – Джаред качает головой, поджимая губы. – Что ты делала на вечеринке в пустыне, Ангел? Как часто ты посещала подобные мероприятия? Что ты там вытворяла? Ты хоть понимаешь, какие у этого могут быть последствия? И главное: кто организатор подобных мероприятий? Участники? Хочу знать все известные тебе имена, до единого. Я не нахожу слов, – его пальцы касаются переносицы, когда он отворачивается от меня.

– Пап, я посетила ее лишь однажды. Получила анонимное сообщение о сборе в пустыне. Подумала, почему бы не повеселиться перед своим переездом, – переминаюсь с ноги на ноги, пытаясь подобрать слова. – Согласна, вы не ожидали от меня подобного. Наверное, это просто стресс и усталость, – давлю на жалость, бессовестно манипулируя их любовью ко мне. – Я учусь, работаю. На горизонте – свадьба с мужчиной, которого я еще толком не знаю… Простите, я банально хотела разгрузить голову.

– Ты могла бы просто попросить! Мы бы съездили с тобой в отпуск, – вставляет мама, а я едва сдерживаюсь, чтобы не возвести глаза к потолку. И что я там не видела, в этом отпуске? Пятизвездочный отель, Эйфелеву башню, личную яхту, на которой нет никого, кроме нашей семьи?

Обмен одной «золотой клетки» на другую.

– Пока хотела разгрузить голову, потеряла мозги, Анджелина, – цедит отец, продолжая отчитывать меня. И это при Коулмане, после попытки изнасилования. Более чудовищной ночи невозможно придумать. Неужели они думают, что я недостаточно натерпелась сегодня?

– Ты хоть представляешь, чем это могло кончиться?

Представляю, пап. Теперь – да. И поверь, мне куда хуже, чем вам. Это не вас лапали, как дешевую шлюху. Могли бы и пожалеть меня, наплевав на выяснение отношений. Или для этого вам нужна пуля, выпущенная мне в лоб? Все могло закончиться и этим.

– Джаред…, – пытается защитить меня мама, нежно положив ладонь на его плечо.

– Молчать, – пресекает любые попытки Джаред. – Мэл, помолчи. А ты, ангел, скажи мне всю правду, – немного мягче пытает меня отец. – Почему камеры не засекли тебя? – прищурив взор, бросает Саадат.

– А я откуда знаю? Проверь их, пап. Не я отвечаю за камеры. А ты, – слегка огрызаюсь я.

– Как ты туда попала? – в упор летит очередной смертельный выстрел.

Мне нечего ответить. Словно воды в рот набрала. Любое мое слово может быть использовано против меня. Я жутко устала…

И меня снова трясет. Воспоминания накатывают с новой силой, как только «анестезия» в лице Коулмана перестает на меня действовать.

– Она вызвала такси. У национальной одежды есть свои плюсы, – вставляет Коул, нарушая молчание.

– Почему ты молчишь? – вновь обращается ко мне Джаред. Мама тихонько всхлипывает на фоне, наверняка мысленно умоляя его успокоиться.

– Адам, у нее шок. Она перенесла тяжелый стресс, – Коул вновь слегка загораживает меня, за что я мысленно отправляю ему бескрайнюю благодарность.

– Ты написал, что они не причинили ей вреда. Это было первое сообщение, которое я получил от тебя, когда ты нашел ее. Это так? Что они сделали с тобой, ангел? – теперь я слышу в голосе отца панические нотки.