Босиком по траве

– Да, приходил, но после службы сразу сбежал. Он, наверное, с ног валится от усталости. Весь день за рулем, приехал в последний момент. Только успел заскочить в душ и пошел с нами в церковь. Думаю, ему не терпится добраться до тушеной говядины и печенья, которые ждут на плите.

«Тушеная говядина и печенье?!» – возмущенно подумала я. Неужели он не мог даже подойти поздороваться? Я опустила взгляд на свое черное шелковое платье и туфли на каблуках и почувствовала себя наивной дурочкой. Меня променяли на тушеную говядину и печенье.

Я пожелала счастливого Рождества Дону, Нетти и Лоренсу Мангельсону, вышла на улицу через деревянные двери и спустилась по ступенькам в ночную тишину. Мое дыхание вырывалось изо рта облачками пара, будто я в порыве отчаяния посылала в небо дымовые сигналы. Увы, единственный в округе индейский воин, который хоть немного разбирался в дымовых сигналах, похоже, не слишком-то стремился со мной пообщаться.

* * *

Мои братья со своими вторыми половинками – Джейкоб и Джаред были женаты, да и у Джонни с его девушкой все было серьезно, – всегда собирались у нас в канун Рождества после службы, чтобы обменяться подарками за ужином. Праздничное утро давно потеряло свое очарование, поскольку все мы выросли и уже не ждали игрушек и Санта-Клауса. В само Рождество мы с отцом планировали сходить в гости к Луизе.

За ужином мы перепробовали полдюжины закусок, съели огромный окорок с картофельным пюре и домашние булочки, а потом уселись возле елки и начали разворачивать подарки. Все были сыты, огонь в очаге наполнял комнату теплом, так что никто не торопился по домам, и мы долго сидели вместе, болтая о приятных мелочах. Я пока не спешила снимать черное платье и распускать волосы. В глубине моей души теплилась надежда, что Сэмюэль еще успеет увидеть меня вблизи, такую взрослую, изысканную и красивую. Я в напряжении сидела на краешке дивана, позволив себе только скинуть туфли для удобства. Братья, сбитые с толку моим видом, начали меня поддразнивать, но Рейчел тут же одернула их, а мне подмигнула.

– Иногда наряжаться так приятно, что потом обидно все снимать.

Я благодарно улыбнулась ей, а братья просто пожали плечами и продолжили болтать, больше не обращая на меня внимания.

Как и предсказывал отец, к ночи с неба посыпались крупные снежинки. С недовольными вздохами и стонами мои братья укутали своих дам и вышли из дома. Джонни оставался ночевать у Шейлы, чтобы отпраздновать Рождество с ее родителями на следующий день. Джейкоб и Рейчел в прошлом году купили небольшой домик в Нефи, а Джаред с Тоней жили в Прово в студенческой квартире, предоставленной Университетом Бригама Янга. Всем нужно было ехать на север по гряде, и никому не хотелось дожидаться, пока снегопад как следует засыплет дорогу.

Грядой называли отрезок старого двухполосного шоссе между Леваном и Нефи. Леванцы ездят по нему по сто раз каждую неделю: в школу и обратно, в супермаркет за покупками или в библиотеку за книгами, которые потом нужно будет сдать, когда в Леван приедет «букмобиль». К шестнадцати годам любой подросток успевает наездиться по гряде, хотя по закону его еще не должны пускать за руль. В городке, где живут преимущественно фермеры, по-другому никак. Мы рано учимся водить и ездим на всем подряд от тракторов до стареньких грузовиков. Я умела справляться с капризной механической коробкой передач уже в десять лет, причем умудрялась вести грузовик достаточно плавно, чтобы братья, бросавшие сено для коров из кузова, могли спокойно стоять на ногах. Гряда была прямой и узкой, а по ночам – совсем темной. Водители на дороге сильно разгонялись. Они ездили по этому маршруту постоянно, и знакомая обстановка усыпляла бдительность. Ко всему прочему, иногда с гор в поисках пастбищ спускались олени. Они перебегали дорогу, периодически устраивая аварии: машины сбивали животных или сами улетали в кювет в попытке избежать столкновения. Разумеется, после снегопада путь был еще опаснее. Каждый год кто-нибудь погибал на этом коротком отрезке шоссе между двумя маленькими городками.

Я вышла на крыльцо в своем красивом взрослом наряде, чтобы проводить братьев. В окнах Йейтсов еще горел свет, а перед домом стоял пикап, принадлежавший, судя по всему, Сэмюэлю. Какой я могла придумать предлог, чтобы зайти к соседям в одиннадцать вечера? Дрожа от холода, я стояла на своем крыльце, мысленно умоляя Сэмюэля выйти на улицу. Но в итоге свет в окнах погас и соседский дом погрузился в темноту. С трудом сдерживая слезы, я с грустью погасила фонарь на крыльце и скрылась за дверью.

* * *

Отец разбудил меня в пять утра, чтобы предупредить, что его вызвали на работу на станцию. Работник, который должен был дежурить по графику, вечером попал в аварию, и его срочно нужно было подменить на утреннюю смену. Я попросила отца быть осторожнее на дороге, перевернулась на другой бок и тут же начала снова засыпать. Я еще успела услышать, как отец прошептал, что вернется к праздничному ужину у Луизы, и велел мне покормить лошадей, когда встану.