Босс в законе

Как будто от соперника по делам сердечным избавился. Малахов и не претендовал на Стеллу, но все же мысль о нечестной игре царапнула его душу, когда он проезжал мимо ее дома. На самом деле подполковник не избавлялся от Сажина, не применял никаких грязных приемов, но к Стелле не свернул.

Перед зданием отдела его ждал наряд патрульно-постовой службы во главе с майором Штановым. Но команды «смирно» не последовало. Штанов был так увлечен воспитательным процессом, что не заметил начальника. Старший наряда его увидел, подал майору знак, но тот не отреагировал на это.

— Головной убор — это не просто элемент формы одежды, а символ, отражающий состояние вашей души! — с пафосом разглагольствовал Штанов.

Тут Малахову стало немного стыдно. Свою фуражку он забыл в машине, не привык к форме.

— А у вас кто в лес, кто по дрова! — продолжал Штанов.

Артем уже определил причину его недовольства. Если форменные куртки одинакового образца не вызывали никаких нареканий, то с головными уборами было сложней. Одни в фуражках, а другие в кепках.

— А мы чем занимаемся? Сколько вчера дров по домам развезли? — сострил белобрысый прапорщик, глянув на Малахова.

— Какие дрова? — осведомился Штанов.

Один только он не замечал начальника, подошедшего к ним.

— В дрова, — уточнил прапорщик.

— И много было таких, которые в дрова? — спросил Малахов.

Штанов дернулся, развернулся к нему, но Артем знаком осадил его, а то начнет команды орать, козырять, каблуками щелкать.

— Одно бревно даже сгорело, — заявил прапорщик.

— Варежкин, ты совсем поехал? — набросился на него старший лейтенант Сухоросов. — В голове у тебя все сгорело!

Прапорщик растерянно захлопал глазами и буркнул:

— Да это я так, к слову.

— К слову! — передразнил его Сухоросов. — Человек не на словах погиб, а на самом деле!

— Кто погиб? — спросил Малахов.

— Власов Сергей Павлович, заместитель главы районной администрации. Пожар в собственном доме, сгорел, можно сказать, заживо.

— Сгорел или можно сказать?

— Врачи говорят, что там все сто двадцать процентов ожогов, а Власов из дома умудрился выскочить, «Скорую» дождался, скончался уже у самой больницы.

— Ты говорил с врачами?

— Ну да, ездил, интересовался. Все-таки заместитель главы. Я в рапорте подробно все изложил.

— Причина пожара?

— Поджога вроде бы не было. Выпивал с кем-то, курил много, может, заснул с сигаретой, искра упала. Дом-то деревянный.

— Что скажешь? — спросил Артем, глянув на Штанова.

Но тот лишь пожал плечами. Мол, не в курсе я, не в теме, меня можно смело сбрасывать со счетов.

Сухоросова Малахов забрал к себе в кабинет, там разговор и продолжился.

— Что пожарные говорят? — спросил Артем и включил компьютер, чтобы освежить в памяти данные на старшего лейтенанта Сухоросова.

Электронные версии личных дел не совсем полные, зато ходить далеко не надо.

— Заключение пока не готово, но полыхнуло, говорят, знатно. Огонь по дому очень уж быстро разошелся. Я бы не стал исключать поджог.

— Есть основания так считать?

— Власов находился в доме не один. Выпивали они, курили. Но сгорел только он. Мы утром на месте были, пепелище смотрели, думали кости обгоревшие найти, но ничего такого там не было.

— Собутыльник мог дом поджечь?

— И уйти. А девочку бросить!

— Какую девочку?

— В доме дочь Власова находилась, если бы не сосед, сгорела бы. Может, собутыльник просто ушел, — проговорил Сухоросов.

Артем открыл его дело, пробежал взглядом по скупым, но весьма информативным строчкам биографии.

— Кажется, ты в прошлом году рапорт на перевод в уголовный розыск подавал. Почему не взяли? Чего не хватило?

— Может, образования? — Парень замялся.

— А может, фуражку не так носишь?

— И вы про фуражку!

— Душа важна, Семен, а не фуражка. Она у нас в груди, там, где бьется сердце. Ребенок в доме чуть не сгорел!

— Так и я об этом, — заявил Сухоросов. — Ребенок мог погибнуть! Это же страшный грех — девочку малолетнюю в горящем доме бросить! А я человека готов оговорить, хоть и собутыльника.

— Оговаривай, возбуждай уголовное дело, строй версии, выясняй, ищи! Если собутыльник не виноват, то это выяснится. Если он мразь, то его место в тюрьме. Ты меня понимаешь?

— Понимаю!

— Ну так что, надо возбуждать уголовное дело?

— Буду рекомендовать! — Ответ прозвучал четко, внятно и без тени сомнений.

— Может, и я буду тебя рекомендовать, — сказал Артем. — В уголовный розыск.

— Я бы этого хотел.

— Значит, ребенка сосед спас?

— Не совсем сосед. Даже не местный.

— Вот как? — Артем в раздумье повел бровью.

— Я тоже удивился, когда узнал, что этот Чернаков не здешний, подумал, может, он и есть тот собутыльник. Вдруг этот человек и не знал про девочку или поздно вспомнил? В общем, стал выяснять, оказалось, что да, почти сосед. Чернаков этот у брата своего в Николашковском гостил, сидели, отдыхали, смотрят, дом горит.

— Ты это выяснял?

— Да, ходил, спрашивал. Утром сегодня. Самого Чернакова я не нашел, не было его уже, а с братом говорил, — произнес Сухоросов и скривил губы, давая начальнику понять, что не все ему в этом разговоре понравилось.

— Что не так?