Бот любит двоицу

– Люди? Ну, мы держим несколько десятков в каждой отрасли, это правда. Никогда не знаешь чего от вас ожидать, – тонкая улыбка опять осветила гладкое лицо. – С нашей стороны было бы глупо отказываться от шанса придумать что-то новое. Ну и, конечно, корпорация Робопатент и ее филиалы нанимают в основном только людей. Вам, наверное, было страшно отправлять мне на рассмотрение свое собственное изобретение, не правда ли? Но вы зря смущались, лучшие идеи рождаются именно здесь, в нашей фирме. Мы думаем, что вы вдохновляетесь работой других людей. – Роберт Михайлович задумчиво покачал головой и вернулся к рабочим бумагам.

Тихий медленно наклонился, взял со столика измятую коробку и направился к выходу.

– Я не могу этого так оставить. Я должен рассказать всем.

– А вы думаете, они не знают? – Глава Робопатента кивнул на панорамное окно. – Ну, или хотя бы не догадываются. Спросите себя сами, спросите по-честному, бывает ли так, что вам кажется, будто вы в этом мире совсем один? Что вам не с кем поговорить? Что вокруг вас – одни… роботы?

Тихий, уставший удивляться, опустил голову. Его большое, сильное тело, ненужное в продуманном мире потеряло всякую способность воспринимать информационные удары.

– Это не страшно, Виктор Николаевич. – И Тихий услышал глубокий вздох своего начальника. – Даже я чувствую это.

Мужчина выпрямился, как будто его ударили.

– Всё       равно, это всё равно! Я не смогу жить в таком мире! Я расскажу всем и уеду. Я не смирюсь!

– Смиритесь, Виктор Николаевич, конечно смиритесь. Ваше изобретение настолько ценно и перспективно, вы просто еще не знаете, как наши разработчики решили его модернизировать. Подарочные минуты за похвалу, тариф ускоренного рабочего времени, 1.1х и 1.2х временные бонусы – это полностью перевернет современность! Прямо сейчас, пока мы с вами разговаривали, розовые бланки вышли в использование, я получаю отчеты, тысячи, вы только вдумайтесь, тысячи хвалебных слов! Наша сеть даже перестала справляться, – смех залил светлый кабинет, – хвалебные листы выдаются за похвалу любой машины, абсолютно любой – даже светофора и автонянь, чего быть, конечно, не должно. Ну, ничего, через пару часов мы всё отрегулируем, и квитки станут работать только на бытовую технику, ну а пока пусть люди радуются расширенным бонусам! И всё это – ваша заслуга!

– Это неправда! – Виктор Николаевич ужаснулся. Грань отчаяния была острой и резала пятки.

– Правда! Всё именно так! Если бы не вы, Виктор Николаевич, кто знает, сколько бы лет прошло до момента, пока кто-то другой додумался бы до этого, да и додумался бы!

– Я не имею к этому никакого отношения! Я всё расскажу людям. Я пойду и расскажу каждому отцу и матери про то, что вы сказали мне.

– Они не поверят вам, Виктор Николаевич. Прямо сейчас они абсолютно счастливы тем, что их дети, как вы там мне говорили – не бьют рободогов, а гладят их, тем самым сокращая своим родителям рабочую норму.

– Пусть так! – Голосовые связки взвыли от усилия, и что-то с хрипотцой надорвалось внутри могучей фигуры. – Хорошо, пусть они радуются. Но я. Я ни минуты не стану здесь находиться! Я мало связан с техникой, она всегда меня пугала, у меня нет ни рободогов, ни имплантов. Я свободный человек, я могу отказаться от гаджетов и уехать куда-нибудь.

И Тихий развернулся чтобы уйти. Дверь, помедлив, раскрылась перед его лицом, когда спокойный голос Роберта Михайловича ударил ему в спину.

– А как поживает ваша жена? Александра Ивановна, если я не ошибаюсь?

Тихий замер.

– Зачем вы спрашиваете?

Гибкий как шланг, Глава Робопатента подарил мужчине свою последнюю жесткую улыбку:

– Просто хотел вам напомнить, что вы не так уж и независимы. От нас.

Тихий вылетел из кабинета. Пронесся мимо мирно щелкающей по клавишам Сонечке, стараясь не смотреть на тоненькую руку. Чертыхнувшись, вызвал лифт.

И вновь стекло и металл набросились на огромную, но беспомощную фигуру. Виктор Николаевич со всей доступной ему скоростью бежал к дому наперерез авторобам и возмущенным автокарам. Пару раз, едва не потеряв инфопанель жены, Тихий вцепился в коробку обеими руками и, защищаясь ей словно щитом, преодолел расстояние от работы до дома за несколько минут.

Минуя памятник Создателя, Виктор Николаевич остановился отдышаться. В ужасе он наблюдал как дети и взрослые толпятся внизу, ожидая свою очередь на фотографию внутри металлического земного шара, а Тихий смотрел на грустное лицо Создателя, отдавшего всю планету в руки своему Созданию. На растерзание. Дети, позирующие на ладони первого робота, не догадывались о том, что эта ладонь рано или поздно сожмется в кулак. И раздавит их.

“Нет, нет… – Тихий вгляделся в постамент, на котором осталось совсем немного места для имен первооткрывателей. Ему показалось, что там уже красуется новое имя – Михаил Сергеев? – Мое место точно не там. А вот здесь – в кулаке робота”.