Ботаничка

Они познакомились еще при жизни Бориса в ее квартире. Какой-то знакомый ее знакомых на чьем-то дне рождения оказался рядом за столом. Вполне себе необыкновенный парень, вернее мужчина, который до старости останется пацаном. Он трудился директором спортивного центра, занимался когда-то бодибилдингом, да и теперь качался, благо тренажеры всегда под рукой.

Аню поразил его смех. Он не просто хохотал, он ржал! Перекрывая любые децибелы. Ей все время хотелось отодвинуться подальше, а лучше отбежать. Если выключить звук, им можно было любоваться, как живой скульптурой.

К концу вечера пришла его жена — очень спокойная, высокая статная. Пара — загляденье. Ане тогда показалось, что она пришла именно забрать благоверного домой. Сам бы он, пожалуй, до утра тусовался.

В следующий раз они встретились уже после бегства Борюсика. Максим узнал, что Анна работает в «Нутридане», приехал к ней домой и предложил выйти на руководства фирмы с предложением сотрудничества. Площади спортивного центра простаивали. Максим предлагал оптовые цены, для выгона людей умственного труда на беговые дорожки.

Аня даже пробовать не собиралась, о чем тут же и сообщила.

— У меня не тот уровень, чтобы задавать руководству такие задачки.

— У вас там какая-нибудь доска объявлений имеется? — нашелся Максим. — Хотя бы постер повесь. Вот, я принес.

Плакатик с рекламой спортивного центра Анна прикнопила и очень удивилась, когда Максим явился к ней через месяц с тортом и бутылкой вина. Оказывается, народ из «Нутридана» хоть толпой и не валил, все же периодически захаживал по объявлению.

Тогда-то все и случилось. Легко и необязательно, как и продолжалось потом в редкие встречи. Одна из знакомых Анны под хихиканье как-то ей поведала, что Максим, — ну ты помнишь, у Самойловых рядом с тобой за столом сидел, громкий такой, — ходок тот еще. У него то ли пять, то ли шесть любовниц. И на всех сил хватает! Представляешь?

Ну и что? Она не была даже чуточку в него влюблена. Чтобы в боку не кололо, говорила когда-то тетя Саша.

Максим прибыл в некотором удивлении. Анна никогда ему сама не звонила. Обычно инициатором встреч являлся он.

— Что с тобой? — спросил он после здрасьте.

— А что со мной?

— Ты какая-то другая. Влюбилась, что ли? Предупреждаю, только не в меня.

И счастливо заржал на всю квартиру.

Аня поняла, что погорячилась с приглашением.

— Макс, давай чаю попьем. А хочешь вина?

— Я чай дома могу пить. С плюшками. Я не для того через весь город к тебе ехал, чтобы чаи распивать.

Он уже не только снял верхнюю одежду, на и рубашку успел расстегнуть. Аня улыбнулась. В постель, так в постель. А ты чего ждала? Ты же хотела физиологии? Получай в чистом виде. Молодой здоровый красивый. Въедет по самые уши, сразу забудешь поцелуй на морозе. Да и был ли тот поцелуй? Вдруг ей все померещилось, как тот телефон на облупленной стене?

* * *

— Анна Сергеевна. Анна!

Оказывается, возле ее стола топтался Зеленкович.

— Что? Простите, задумалась.

— Анализ последней партии сухого молока готов?

— Да. Только краска в принтере закончилась. Я позвонила техникам, сейчас принесут новый картридж. Придется подождать, или сама занесу.

Зеленкович переминался с ноги на ногу. В лаборатории имелось одно единственное кресло, и его занимала Анна. Стоять столбом ему было неловко, уходить не хотелось. Наконец он как бы присел на край ее стола.

— Я подожду. Вы потрясающе выглядите. Много раз хотел вам это сказать, да как-то все не получалось. Спешим все, спешим. А куда?

Невысокий щуплый хорошо за сорок зав орготтдела периодически предлагал интим всем женщинам более или менее товарного вида. До Анны очередь дошла, почему-то именно сегодня. Вчера Максим, сегодня этот селадон. Будто, впервые ее увидели. Уходя Максим сказал, что раньше не замечал, какие у нее зеленые глаза.

Глаза действительно были зеленые, но меняли оттенок в зависимости от настроения или от цвета одежды. Когда Аня плакала, они становились цвета молодой травы и светились.

— Как вы смотрите на ужин в ресторане? — не стал церемониться Зеленкович.

— У меня вчера был такой ужин со всеми вытекающими из него последствиями. Сегодня хочется отдохнуть, — тоже не стала стесняться Анна.

— А вы в курсе, что руководство нашей фирмы не одобряет свободных нравов? — непоследовательно попенял собеседник.

— Чтобы меня в них обвинить, надо как минимум постоять рядом со свечкой. Ни у кого из руководства такой возможности пока не случилось. Преступление против нравственности надо сначала доказать.

— Поэтому у вас сегодня так глазки-то горят! Завидую вашему… э… другу.

Общаясь с Зеленковичем редко и исключительно по делу, Анна не представляла, что он настолько дурак.

А тут и картридж принесли. Установить — дело минуты, распечатать — еще двух. Отбывая с отчетностью, Зеленкович причмокнул, давая понять, что отступаться не намерен.