Читаем Боваллет, или Влюбленный корсар полностью

Осмотрев стену, сэр Николас решил, что она тоже выходит на тихую улочку Стена была сложена из грубого камня, возле нее рос шпалерник[94]. Будь у него веревка, он мог бы вскарабкаться наверх, в крайнем случае, можно было попытаться влезть и без веревки, но это опасно. Со стороны сада в окнах крепости не было решеток а вдоль всей стены густо росла глициния[95]. Из окна любой из комнат третьего этажа, выходящих на эту сторону здания, можно было спуститься вниз, цепляясь за глицинии — если только ее побеги смогут удержать беглеца. На том сэр Николас пока и остановился. Вскоре он вернулся в свою комнату и уселся у окна, сочиняя невинное письмо своему андалусскому другу.

Все давно подметили, что шевалье почти всегда сидит у окна, и очень часто выглядывает на улицу. Тюремщики не возражали против этого. Видать, бедный господин ничем иным не мог занять себя.

В очередной раз разглядывая улицу, сэр Николас не сразу узнал в чисто выбритом, скромном клерке, который прогуливался под его окном своего напыщенного слугу. Сэр Николас слегка нахмурил брови, размышляя.

Джошуа оказался прямо напротив его окна и посмотрел вверх. Удивление моментально исчезло с лица Боваллета, он поднял руку, и Джошуа увидел его.

Оглянувшись и убедившись, что на улице пустынно, Джошуа застыл с выражением буйной радости на лице. Сэр Николас пригладил свою холеную бородку, подкрутил кончики усов, и изобразил свое глубокое горе. Плечи его вздрагивали от смеха.

— Хо-хо! — тихо проговорил Джошуа. — Хорошенькое обращение, Бог свидетель! Нет, хозяин, пора вам остепениться! Ничего хорошего не выйдет из этого веселья. Благодарение Господу, вы живы, здоровы, и в хорошем настроении! Ну, что, опять будете смеяться надо мной?

Тут он заметил какого-то человека, свернувшего на улочку, и наклонился, вытряхивая камушек из башмака. Сделав это, он спокойно пошел прочь, но только прохожий скрылся, рысцой вернулся обратно. Было ясно, что перекрикиваться с сэром Николасом нельзя. Джошуа задумался. Улица по-прежнему была пуста, и тогда он принялся разыгрывать под окном своего хозяина небольшую пантомиму. Дон Диего был изображен жеманной походкой. Он нюхал воображаемый цветок и отвешивал церемонный поклон. Сэр Николас ухмыльнулся и кивнул. Джошуа сделал вид, что вскакивает в седло и скачет во весь опор.

Окончив представление, он вопросительно посмотрел вверх. Сэр Николас нахмурился и нарисовал в воздухе большую букву «В». Джошуа энергично закивал и принялся отчаянно жестикулировать, призывая хозяина поторопиться.

Сэр Николас показал, что все отлично понял, велел Джошуа уходить, а сам принялся медленно расхаживать по комнате.

Из кривляния Джошуа следовало, что Доминика уже выехала в Васконосу, а дон Диего торопится, не жалея лошадей, значит, они что-то затевают. Сэр Николас намеревался оставаться в заточении до вторника, потому что именно во вторник Доминика должна была уехать из Мадрида. Новый поворот событий значительно усложнил дело. Боваллет присел на краешек кровати и начал рассеянно теребить бородку. «Берегитесь, Боваллет взялся за бороду», — сказал бы сейчас наблюдательный Джошуа. Кастильская стража еще не так хорошо разбиралась в повадках своего заключенного. Тем временем сэр Николас разработал план побега. Если его попытка не удастся, никто уже не усомнится в том, что он и есть Эль Боваллет.

Нюхая благовоние, он в очередной раз тщательно обдумал свой план. Отчаянность замысла пришлась ему по вкусу. «Давай, Ник! — весело сказал он сам себе. — Девиз „НЕ ОТСТУПАТЬ!“ еще никогда не подводил тебя. Жаль только часового «.

По всему было видно, что сэр Николас уже считал часового, который стоял около его двери, покойником.

Боваллет подошел к столу и набросал несколько строчек. Послание было совсем простым.

« Джошуа, завтра вечером стой с веревкой возле противоположной стены крепости. Когда услышишь мой свист, перекинь через стену веревку и крепко держи «.

Он скатал бумагу в комочек и спрятал у себя под рубашкой. На следующее утро Джошуа снова появился в тихой улочке. Бумажный шарик вылетел из окна Боваллета, и верный слуга на лету подхватил его.

Зажав послание в кулаке, Джошуа, весело напевая, зашагал к своей таверне.

Глава XVIII

С самого первого дня заключения сэру Николасу прислуживали два человека. Они всегда приходили вдвоем: эта мера предосторожности неукоснительно соблюдалась. Сэр Николас всегда строил выразительные гримасы при виде двух своих стражей. Видать, они и впрямь считали его отчаянным негодяем, если около двери его комнаты всегда стоял вооруженный часовой, но даже солдаты не рисковали заходить в его комнату поодиночке. Со временем это превратилось в обыкновенную формальность, сэр Николас сумел усыпить их подозрительность, чтобы иметь хоть крохотную надежду на успех, одного их этих солдат необходимо было выпроводить из комнаты. От этого зависело все: если один из солдат не покинет комнату, сэра Николаса ждет костер, он прекрасно это понимал.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже