Boys

— Я встретилась с некоторыми ее знакомы-ми, и у одного из них дома висит увеличенный фрагмент с той самой фотографии. Этот человек, с одной стороны, был знаком с Женей, более того, она считала его перспективным кавалером. С другой стороны, много лет назад он жил в ее родной деревне, Верхней Яйве, и наверняка знал семью Прохоровых.

— Понятно, ну а Вячеслав тут при чем?

— Не знаю, — честно призналась я. — Может быть, и ни при чем. Он пытался ухаживать за Женькой, даже в Париж ее приглашал на майские. А она его отфутболивала, потому что была влюблена, как мне кажется, в того парня, у которого фотография на стенке висит.

— Ты сюда пробралась, чтобы привязать Вячеслава к этим убийствам? — Вопрос был задан прямо в лоб.

— Можно считать и так. Я, кстати, буду тебе очень признательна, если ты посторожишь у дверей. Тогда я смогу зажечь свет, и вся процедура займет совсем немного времени.

Я была уверена, что он не согласится. К моему удивлению, Гоша кивнул и занял позицию у дверей. На всякий случай верхний свет я решила не включать, рассчитывая обойтись настольной лампой.

Фотографии на столе представляли собой легкие зарисовки из жизни хозяина дома. «На работе» — Вячеслав в строгом костюме и при галстуке, в руке мобильник, дорогой письменный стол, на столе «Медный всадник», за плечами портрет Путина. «С друзьями» — полдюжины мужиков в костюмах таращатся в объектив, в руках у них бокалы с коньяком, двое дымят сигарами. «Зимний отдых» — по заснеженному склону летит горнолыжник, лица не видно, но вряд ли Вячеслав стал бы держать у себя на столе чужую фотографию. «Летний отдых» — загорелый и вполне еще стройный Вячеслав в плавках идет по пляжу, на заднем плане — пальмы и белоснежное здание отеля; снимок хороший, можно даже прочесть название — «Раса Сентоза».

Все фотографии были очень красивые, но ни одна из них не указывала на причастность Вячеслава к убийству Евгении. Я закончила со столом и подошла к полкам. Тут стояло всего две фотографии. На одной, поменьше, веселый парень играл на гитаре. У парня было загорелое лицо, хитрющие веселые глаза, обрамленные выгоревшими ресницами, аккуратная бородка и ослепительная улыбка. С большим трудом в этом романтике, едущем «за туманом и за запахом тайги», угадывался будущий владелец роскошной квартиры и дорогущей «ауди» Вторая фотография, в оригинальной металлической рамке, была мне хорошо знакома. Я почти не удивилась, узрев знакомые лица верхиеяйвинских школьников.

— Нашла что-нибудь? — Гошин голос выражал крайнюю степень раздражения. — Я устал тут на стреме стоять.

— Вот, посмотри, — я сняла фотографию с полки. — Это именно тот снимок.

Неожиданно зажегся верхний свет, и оказалось, что в комнате нас уже трое. Видимо, когда Гоша заговорил со мной, он несколько утратил бдительность и не заметил, как к нам присоединился хозяин дома. Первый вопрос Вячеслава оказался совершенно неоригинальным:

— Что вы тут делаете?

Когда обстоятельства складываются так неудачно, надо срочно что-то придумывать, что-бы спасти положение. Наша ситуация усугублялась еще и тем, что правду я сказать не могла. Неприлично обвинять в убийстве человека, чьим гостеприимством только что воспользовался. Решение нашлось почти сразу, главное, чтобы Гоша не оказался дураком и грамотно мне подыграл.

— Мы, — я сделала вид, что смутилась, — мы тут… Ну, мы хотели немного уединиться. Верхний свет зажигать постеснялись, вот… Лампу зажгли настольную.