Брак по-американски

… Опять радостные крики, поцелуи, объятия. И наконец-то мы сели. Я смотрела вокруг — все мне улыбались, махали, кивали, подмигивали, а мне хотелось обнять весь зал!

— Вино не открыто! — вдруг услышала я нервный шёпот Гарика. — Уже первый тост, а вино ещё не открыто!

Я очнулась и обвела глазами наш стол, за которым сидели только дочка, наши мамы и братья с жёнами и детьми. Бутылки действительно стояли нетронутыми.

— Гарька, почему ты говоришь это мне? Родственникам своим скажи! — отшутилась я, имея в виду всех, сидящих за столом, ведь родственники-то теперь были общие.

И тут случилось ужасное. Лицо Гарика перекосила злобная гримаса, и он зашипел:

— Прошу моих родственников оставить в покое! Поняла? Никогда не смей трогать моих родственников!

— С ума сошёл? — стиснула ему руку я. — Мы на нашей свадьбе, а не на чужой. Ты забыл?

Я вдруг жутко устала. Вокруг все орали. Оркестр гремел. Было жарко. Я взяла сигарету и закурила. Представляю себе, как я выгляжу — невеста с сигаретой в зубах! А, наплевать! Хочу и буду! — упрямо дымила я.

В это время объявили танец жениха и невесты. «You are my everything!» — надрывался солист, а я с приклеенной улыбочкой механически передвигала ногами, даже не пытаясь попасть в такт.

— Ну, ты и артистка! — съязвил Гарик, не шевеля губами, с таким же искусственным выражением на лице.

— Я не артистка! Я выхожу замуж по любви! У меня сегодня свадьба! А ты, Гарик, дурак! — ещё шире улыбнулась я, а зал, наверное, думал, что мы умираем от счастья!

Когда все захлопали, я поняла, что пытка танцем кончилась и можно вернуться к столу.

Потом всё опять закрутилось, кто-то выступал, дети пели по-английски, а я не понимала ни одного слова. Мышцы лица болели от постоянной улыбки. Я боялась, что если перестану улыбаться, то расплачусь. Поэтому отчаянно растягивала рот и, не переставая, курила.

Гарик выпил, раскраснелся, размяк, наверное, перестал злиться и, казалось, вообще забыл о своей недавней выходке. Он жарко целовал меня, когда кричали «горько», и, танцуя, любуясь уж не знаю собой или мной, шептал мне нежно на ухо:

— Ты сегодня очень красивая! Я тебя люблю!

Я не соображала который час и поймала себя на том, что как заводная повторяю:

— Большое вам всем спасибо! — а меня опять целуют и обнимают. Тут до меня дошло, что уже утро и гости расходятся. Я была просто мёртвая от усталости. Больше ничего не помню…

Когда я пришла в себя и проснулась, был полдень, и надо было срочно вставать. К двум часам должны были приехать родственники. Наши родственники. И Гарика, и мои.

ДОЧКА

Никто не может устроить праздник лучше, чем моя мама. У неё всегда полная голова идей, сюрпризов и забав. В душе она настоящий массовик-затейник. Но не такой, как мы привыкли, например, потрёпанная гидропиритная блондинка с вытравленной завивкой и сиплым басом, которая тащит всех в круг, или лысый засаленный дядька, с красным носом, осанкой бывшего Дон Жуана, жалкими глазами и затеями типа «бег в мешках» или «перетягивание каната».

Когда я была маленькой, мама каждый год устраивала мне ёлку, на которую мечтали попасть все дети из класса. Гости приходили в карнавальных костюмах, заранее готовили какой-нибудь номер: читали стихи, пели, танцевали. Я помню своё выступление. Мы вместе с мамой сочинили басню про геометрию:

 Однажды параллелограммНанёс визит своим друзьям.В гостях он встретился с собратом,Который числился квадратом.Квадрат тот, параллелограмм увидев,                Вскричал: «Кто так тебя обидел?                Ты весь какой-то не такой!

 Ты кособокий и кривой!»«Мой друг, * ему собрат ответил.Ты основного не заметил: Я весь попарно-параллелен И теоремами проверен! Вот ромб сейчас сюда прибудет,                Он справедливо все рассудит:                Он кособокий, как и я,Зато длина сторон — твоя!»«Друзья! *  трапеция вскричала.

*  Давайте все начнем сначала:Хоть все мы разные натуры, Мы *  геометрии фигуры, А потому должны дружить,                Без нас задачи не решить!»                Мораль сей басни такова:Она проста, как дважды два *Судить мы строго не должныТого, кто не такой, как мы!Давайте в мире жить, друзья!Иначе просто жить нельзя!