Брак по-арабски. Моя невероятная жизнь в Египте

Египетские сказки уже не казались мне выдумкой. Мифы пронизывали собой всю мою жизнь, и глупо было бы не верить им. Сказки, легенды и предания жили со мной в священных амулетах, старинных арабских книгах и в тех вещах, что окружали меня дома. Сказкой было жить в древней столице Египта. Сказкой был каждый шаг, когда я шла по мостовой Александрии, выложенной рабами три тысячи лет назад. Сказкой был рожденный мной маленький египтянин.

* * *

Через полчаса мне принесли ребенка.

– Боже мой! – завопила я, увидев его. – Неужели это мой малыш? Какой хорошенький! Какое чудо! Неужели это из меня?!

Схватив младенца на руки, я прижала его к себе: это было мое сокровище. Хорошо, что Алекс был рядом, он буквально оторвал от меня ребенка, который чуть не задохнулся.

Когда я успокоилась, мы позвонили моей маме.

– Доченька! Родная моя! Всю ночь сегодня не спала, о тебе думала. Как ты?

– Мусик! У тебя внук родился!

– Господи! Внук?! Когда?

– Сегодня, мусик! Под утро! Мама! Он такой хорошенький! Такой кукленок! Такой красивый! Мама!

Мама заплакала.

– А молоко у тебя есть, девочка моя?

– Еще не знаю! Мне ребенка только что принесли! Я сама вижу его впервые и не могу наглядеться! Мама! Это чудо! Ты не представляешь себе, какой он красивый! Мамочка! Алекс тут рядом со мной... Хочешь поговорить с ним?

– Да Бог с ним... Ты-то как себя чувствуешь?

– Алекс передает тебе привет и приглашает в гости.

– Да и... Как ты? Ты как, моя девочка?

Мама плакала, и я чувствовала ее слезы на своей щеке.

– Мусик! Я так счастлива! Боль уже проходит. А ты как, мама?

В трубке все запищало, загудело, и связь оборвалась.

Пришла медсестра в хиджабе и белом халате. Показала, как правильно кормить ребенка и как его пеленать.

* * *

Мы были в клинике три дня. Алекс ездил домой только спать – все остальное время он был с нами.

Когда он смотрел, как я кормлю ребенка грудью, он возбуждался так сильно, что убегал в туалет мастурбировать. Мужчины – странные существа, да? Не знаю, так у всех или только у меня одной. Правда, никто из моих калининградских подружек не рожал с мужьями...

По медицинской страховке муж не платил деньги ни за роды, ни за мое пребывание в клинике.

Забирать нас из больницы приехали все: Алекс с мамой и мамлюки. Карина не пришла.

Мне устроили настоящий праздник! Дома был накрыт стол, и, как всегда при мамлюках, вкусно пахло свежемолотым кофе и ароматными сладостями.

* * *

Вот когда началась моя настоящая семейная жизнь! Свекровь была счастлива, и всем казалось, что она помолодела. Держа на руках маленького Бориса, она тихо ворковала с ним по-арабски, пела ему тягучие, нежные песни и целовала пальцы его ног.

Я кормила сына грудью, а свекровь кормила меня, полностью освободив от готовки и всех домашних дел. Тогда мы снова стали отправлять белье в прачечную.

Алекс моментально превратился в сумасшедшего папашу. Борис стал настоящим центром его вселенной. Муж мой каждый день, приезжая с работы, притаскивал горы продуктов – их хватило бы, чтобы накормить ораву голодных подростков.

Май закончился, и началось лето. Мое первое лето в Каире!

Для меня и маленького Бориса оно стало настоящим испытанием. От дикой жары у меня плавился мозг. Тонкую хлопковую галабию я надевала на голое тело, но и она через час была абсолютно мокрой. Душ не помогал: «холодная» вода была очень теплой. На ночь мы плотно закрывали все окна и балкон и включали кондиционер, чтобы снизить температуру хотя бы до плюс двадцати пяти. Когда кондей отключался, жара снова душила меня.

Я ложилась нагишом на кровать и опускала ноги в таз с водой, где плавали кусочки льда из морозилки. Но когда вода в тазу становилась теплой, я просыпалась и снова шла за льдом. Ночью мне снились кошмары, я перестала нормально спать. На улицу мы не выходили – даже мысли такой не было. Иногда мне казалось, что мой ребенок умирает от перегрева, и я вскакивала и брала его на руки, прижимала к своему горячему телу.

Кондиционер реально спасал. Если б не он, я бы не выжила.

Всего два раза за все лето нам удалось съездить к морю в Александрию. Там на вилле Ферузы был просто рай. Именно тогда я решила во что бы то ни стало переехать из адского Каира в райскую Александрию.

Поначалу Алекс и слышать не хотел об этом. В Каире у него была интересная работа, заработок, позволяющий жить не слишком роскошно по меркам египетских богачей, но вполне шикарно – по нашим запросам. Вся политическая жизнь Алекса тоже была здесь: штаб-квартира организации «Братья-мусульмане» располагалась в Каире.

Я этим как-то не интересовалась. Во-первых, принадлежность к какой-либо партии сама по себе казалась мне делом нудным и вполне банальным. Во-вторых, я просто не понимала в то время ни политики, ни партийной системы Египта – пока еще чужой страны. И соответственно, не представляла себе, какие опасности могут грозить моему мужу и всей нашей семье.