Брак с летальным исходом (СИ)

— Мне нужно несколько дней, чтобы уладить формальности. У вас еще будет время составить список ваших дополнительных пожеланий.

Допив последний глоток кофе, лорд устало потер виски.

— Прошу меня простить, я плохо себя чувствую, — он начал вставать, но, внезапно пошатнувшись, вынужден был вцепиться в подлокотники кресла. Вздохнув, лорд все же выпрямился и медленно пошел к выходу из гостиной.

В дверях он обернулся.

— Кажется, вы хотели поговорить, миледи. Ваш вопрос подождет до утра? Я готов выслушать вас за завтраком.

Честно сказать, сейчас я была не способна ни на какие связные рассуждения. Да и лорд Кастанелло, похоже, вряд ли сам был в состоянии воспринимать что-либо.

— Может быть, перед завтраком, милорд? — попросила я. — Это действительно важно.

— Хорошо, — покладисто ответил он. — Доброй ночи, миледи.

Я получила то, что хотела. Лорд Кастанелло обладал достаточной властью и влиянием, чтобы добиться снятия обвинительного приговора и гарантировать, что после развода я не попаду прямиком на костер. Возможно, ему было по силам даже помочь мне восстановить лицензию зельевара, что позволило бы, помимо свободы, получить достойную работу и независимость. Я снова вернулась бы на службу к господину Кауфману, сняла бы комнаты с видом на Гранну, подальше от ратушной площади, с которой теперь были связаны не самые приятные воспоминания. И если еще когда-нибудь я и смогла бы увидеть лорда Кастанелло, то разве что мельком, если бы он зашел в аптеку за очередной партией успокоительных зелий для

опекаемого им больного.

Но почему же тогда мне сейчас было так плохо?

В конце концов, я все же провалилась в беспокойную дремоту, полную чьих-то бессвязных криков, слепящего солнца и холода. Круг замкнулся, брак, одновременно спасительный и смертельно опасный, распадался на части, и я будто снова оказалась на площади посреди толпы, на полпути к деревянному помосту и замершим в ожидании безжалостным палачам. Справа и слева глумились, кричали, хохотали тысячи людей, и за их искаженными, перекошенными лицами я не могла различить очертаний костра.

Дорога сквозь толпу плутала, постоянно меняя направление, но я упрямо проталкивалась вперед, пока, наконец, не оказалась на открытом пространстве перед помостом, окруженном цепочкой охранников. На возвышении стоял господин дознаватель, его губы шевелились, но я не разбирала слов. А слева от него…

Я не смогла сдержать крика ужаса.

Костер, предназначавшийся мне, не был пуст. К высокому шесту, торчащему посреди сложенных шалашом поленьев, был привязан лорд Кастанелло. И палач медленно опускал горящий факел на промасленную древесину.

Вырвавшись из рук законников, я побежала к нему, уже понимая, что — опять, снова! — не успею.

Огонь взметнулся в небо, и его жар опалил мои замерзшие щеки.

Чей-то крик взрезал тишину площади.

— Папа!!!

Я проснулась. Села в постели, тяжело дыша, как будто действительно только что пробежала на пределе сил несколько сотен шагов. В комнате было тихо. Лунный свет проникал через неплотно задернутые шторы.

«Папа!» — набатом прозвучало в голове.

Дрожь прокатилась по телу. Встав с кровати, я прислушалась, но так и не смогла определить источник звука. Коридор был темен и пуст, во дворе — тоже ни души. Да и кому из обитателей поместья вообще мог принадлежать этот голос, слишком высокий и звонкий для взрослого человека?

«Папа, папа, папа!»

И тут я поняла. Осознала, что глубоко внутри уже давно догадалась, кого скрывали толстые стены сторожки. Не понимала лишь, что заставляло лорда столь ревностно охранять тайну существования в поместье больного ребенка.

И вот тогда мне стало по-настоящему страшно.

Сдернув с плечиков первое попавшееся платье, я спешно надела его, кое-как затянув шнуровку. На ходу впрыгнула в стоявшие у кровати туфли. Схватила со столика перчатки, успокоительное и почти закончившийся флакон со специями. Настежь распахнула дверь, выскочила в коридор. И побежала.

«Папа, папа, папа!» В голове, заходясь плачем, надрывно кричал мальчик. Его мысленный крик был наполнен таким ужасом, такой невероятной, беспредельной болью, будто отец, до которого он тщетно пытался дозваться, находился на волоске от гибели. И я бежала, бежала, потому что просто не могла не ответить на эту отчаянную мольбу о помощи.

В этот момент мне было не важно, почему я слышала его. Не важно, что только ментальные маги способны к мысленному контакту на расстоянии. Не важно, как мальчик вообще сумел почувствовать опасность, и насколько велики были мои шансы спасти лорда Кастанелло.

Главное…

Ребенок завизжал, тонко и пронзительно.

Мне оставалось лишь несколько последних шагов до двери, ведущей в покои лорда, когда во всем коридоре разом зажегся свет.

А в следующее мгновение мир поглотило слепящее, обжигающее огненное безумие.

*