Браки совершаются на небесах

Может быть, эта женщина уже не говорит по-русски. Хотя, нет, Шу и Рю говорили с ней на своем родном языке. Из динамика телефона раздалось еще одно требовательное норвежское «Алло!». Что на это можно ответить?!

— Это Кристина, — вышло почему-то шепотом.

Сначала было тихо. А потом — громко.

— Кристина?! Девочка, ты где?! Что случилось?! Ты в порядке?! Что с Турой?!

— Я… — от этого напора громких быстрых слов по-русски Кристина растерялась. — Все в порядке. Со мной. И с мамой тоже.

— Ты где?!

— Я… тут. В аэропорту. В Осло, — а потом, совершенно растерявшись окончательно, добавила очевидное: — Вот, прилетела.

— Ах боже мой! — запричитали на том конце трубки. — Как же я… Так, погоди! Я сейчас… я раньше чем через три часа не доберусь! Тебе есть, где подождать? Ты можешь снять номер в гостинице? У тебя есть деньги? Послушай, я сейчас позвоню человеку, он тебя заберет из аэропорта и приютит у себя, пока я не приеду. Сейчас. Я все решу.

— Не надо! — взмолилась Кристина. — Не надо никому звонить! Я прекрасно доберусь до города и посижу там в какой-нибудь кофейне пару часов! Погуляю по городу — я здесь впервые.

— Ты тепло одета?

Кристина вспомнила рассказ Шу и Рю про носки на сорок пятый размер ноги. И чуть не рассмеялась. Есть шанс, что ей тоже привезут носки. Остается только надеяться, что на ее размер ноги.

— Да, все в порядке.

— Тогда скинь мне адрес, где ты будешь. Я выезжаю.

— Хорошо.

Связь оборвалась, и Кристина некоторое время озадаченно смотрела на экран телефона. Снова вспомнились слова братьев. Похоже, они были правы. И у них троих в самом деле есть чокнутая норвежская бабка.

* * *

Ну, если не чокнутая — то… то очень странная. Кристина с удивлением разглядывала вошедшую в кафе… женщину? Старушкой, а тем более бабкой, ее язык не поворачивался назвать. Хотя по возрасту она как раз такая и есть. Сколько ей? Семьдесят пять? Восемьдесят? Больше? В свои двадцать пять Кристине все эти цифры казались одинаково бесконечно далёкими. Более всего эта женщина походила на ведьму. Худое лицо в сетке морщин, длинные седые волосы были сзади убраны в небрежный низкий узел, но спереди совершенно растрепались. Длинная вязаная юбка, короткий до бедер пуховик, спортивные грубые ботинки, рюкзак через плечо.

Ведьма двадцать первого века.

Она поспешно, слегка прихрамывая и шаркая ногой, прошла к столику. И замерла. Кристина встала. Она предсказуемо оказалась выше этой женщины — Крис пока даже мысленно не могла назвать ее своей бабушкой — на голову. Как ее называть? Ее имя — Елена. Как ее зовут здесь, в Норвегии, к какому имени она привыкла? Хелен?

Но почему-то не получалось произнести этой простой фразы: «Здравствуйте, Хелен». И женщина, стоящая напротив, молчала. А потом все же заговорила.

— Как ты похожа на Туру… Такая же красавица.

Она сделала какое-то неловкое движение руками, будто хотела всплеснуть. И Крис тоже сделала какое-то неловкое движение руками. И как результат — они вдруг как-то неловко обнялись.

Кофейная чашка на столике звякнула.

Объятие вышло коротким и неловким. Ее старшая родственница поспешно отступила и заговорила торопливо.

— Ты согрелась? — кратко коснулась своими сухими пальцами руки Кристины. — Ручки вроде теплые. Это твоя куртка? — тронула висящую на вешалке рядом со столиком куртку. — Кошмар, о чем ты думала, когда такое надевала? Ну ничего! — из рюкзака было выужено что-то огромное и пестрое. — Держи, это шаль. Замотаешь поверх куртки.

Носки. Она думала про носки. А тут пошла в ход крупная форма. Кристина машинально прижала к груди пестрый сверток. Шаль была приятной на ощупь, и все же чуточку колючей.

— Как вас называть? — неожиданно для самой себя спросила Кристина. Елена замерла.

— Ты не знаешь моего имени? — тихо спросила она.

— Знаю, — Крис перехватила поползшую из рук шаль. — Но вас здесь, наверное, называют как-то иначе? Хелен? Хелена?

Она вдруг хрипло рассмеялась.

— Меня все зовут Лена. И ты так можешь называть. Ты готова ехать? — Кристина кивнула. — Тогда одевайся.

Потом, уже на улице, Кристина даже не удивилась, когда Лена открыла дверь потрепанного, но крепкого на вид джипа на колесах с зубастой резиной. У ведьм двадцать первого века другие средства перемещения, метлы и ступы вышли из моды. А когда Крис устраивалась на переднем сиденье и застегивала ремень безопасности, она снова вспомнила слова Лолы про викингов. Теперь они казались очень правильными.

Заработал мотор. На колени Кристине лег термос.

— Это кофе, — по стеклу шаркнули «дворники», машина резко сдала назад. — Он горячий, но черный и не сладкий.

— Я такой и люблю.

— И я. Ну тогда наливай себе кофе и рассказывай. Как мама, как братья, как отец.

* * *

Кристина стояла и смотрела на море. Серое, свинцовое, совершенно зимнее. Порыв ветра снова взметнул ее волосы вверх. Если Лена узнает о том, что Крис гуляла без шапки — Крис достанется.

Очередная вязаная шапка достанется. Их у Кристины уже четыре.