Бракованная

Неужели прошло уже столько времени? А я даже не заметил. В космосе время идет по-другому. От прыжка к прыжку. От одного заказа к следующему. Не замечаешь, как проходят года.

– Я тоже, – ответил Бирк, – но скоро нас ждет пляж, жаркие лучи Асесса и Смасса. Ох, как я по ним скучаю! Немолод я уже, и так хочется погреть свои косточки на старости лет в окружении детишек.

– Да уж! Того гляди, развалишься, – ухмыльнулся я и похлопал друга, молодого мужчину в расцвете сил, по плечу. – Когда твоя Карима прибудет на Сорот?

– Через месяц.

У Бирка мечтательно загорелись глаза. Кариму он встретил пару лет назад, и они безумно полюбили друг друга. Она у него потрясающая. Мягкая, заботливая – весь ее облик кричал об этом. Низенькая, пухленькая брюнетка с теплыми карими глазами. Она всегда с такой любовью смотрела на Бирка и, где бы они ни находились, окружала его лаской и заботой. А когда она в редких случаях сопровождала Бирка, он потом еще несколько недель отбивался от издевок команды. Они у меня ребята незлобливые, но еще те любители позубоскалить.

Карима, как и моя Аран, не побоялась связать свою жизнь с такими, как мы. Мужчинами, от которых у них никогда не будет детей. Только дети мужа от лэтины, и то, если повезет. Но Карима была из тех женщин, что готовы своей любовью обласкать детей всей галактики, а уж детей любимого мужчины и подавно.

Аран у меня другая. Она изящная, ласковая и хрупкая. Скорее это она нуждалась в заботе и нежности, и мне нравилось ей это давать, чувствуя ее ответную любовь. Я не сомневался в том, что она сможет принять моих детей и вырастить их, как своих.

В отличие от меня. Потому что, как бы ни старался убедить себя в обратном, я бы не смог вырастить чужих детей так же, как и своих собственных. Кроме того, таким детям был бы закрыт доступ на Сорот: у них нет иммунитета к излучению. А я хотел воспитывать детей на родине, чтобы у них была нормальная жизнь на планете, а не как у меня, вечного скитальца.

Когда я познакомился с Аран, моя лэтина только-только поступила в блок для выращивания. Я планировал растить детей сам, учить их всему, что знаю, любить и заботиться о них так, чтобы они не чувствовали себя обделенными. Я хотел стать самым лучшим отцом на свете. И я знал, что справлюсь с этим даже один, потому что рос в любящей семье и мои родители дали мне чувство родного дома, которое я запомнил навсегда.

Моя мама была самой заботливой женщиной в мире, и, где бы мы ни находились, она везде создавала уют и теплую атмосферу. А отец умел поддержать меня и дать дельный совет. Наша лэтина жила вместе с нами, сколько я себя помнил. Спокойная, слегка отстраненная, она никогда не прикасалась ко мне, не говорила теплых слов. Она просто была, и все.

Родители заботились о ней, как о члене семьи. Для нас она им и была, но в то же время ее как будто и не было. В детстве это казалось мне странным, а потом привык. Ведь не только у нас так было. В семьях моих друзей и знакомых тоже были лэтины, и они мало чем отличались от нашей.

Жаль, что родители так рано ушли из жизни. В юношестве, за один день, в ужасной аварии я потерял всех, даже лэтину отца. Теперь родители не смогут поделиться со мной своим опытом и внести частичку тепла в мой дом. Я понимал, что любовь матери ничем не заменишь, но то ли со мной что-то не так, то ли женщин пугала перспектива отсутствия своих детей в браке со мной, но длительные отношения у меня не ладились. А я устал искать подходящую женщину и решил все сделать сам.

Правда, когда-то давно у меня была любимая, ради которой я хотел бросить работу на корабле и создать семью. Марисса. Красивая, умная, милая. Она была готова на детей от лэтины. И это она уговорила меня пойти на это в первый раз. Я был молод и влюблен. Мы потратили все наши сбережения и купили лэтину.

Процесс шел гладко. Мы с моей первой лэтиной даже прошли привязку, все было очень просто и спокойно. Не то, что в этот раз. Но в один из дней в наш лагерь пробрался хирас. Это был огромный дикий зверь. Прямо у меня на глазах он задрал мою лэтину. Я пытался спасти ее, за что получил лапой по лицу. В итоге я все-таки убил ту тварь, но опоздал. Лэтину было уже не вернуть.

Деньги мне, конечно, вернули и даже огромную компенсацию заплатили за то, что организаторы не уследили и пропустили крупного хищника на площадку. Но время было упущено, а мою левую часть лица собирали по частям. Не забуду взгляд Мариссы, когда она в первые дни увидела меня таким. Легкая брезгливость, запрятанная так глубоко и очень умело. А после этого все пошло как-то не так.

В итоге мы расстались, а я бросил восстановление, и большая часть шрамов осталась. Но тогда мне было плевать. А потом привык, и стало как-то не до них. Я работал как проклятый. Тогда я и купил себе этот корабль, брался за любую работу, не замечая степени ее черноты. Перевозил все, кроме рабов и наркоты. Вкладывался в корабль, и теперь в нем едва ли можно найти оригинальные запчасти.