Браслет певицы

В Уимблдонском имении на барона работал Томас Биссет, бывший инженер крупного машиностроительного завода в Манчестере. Я навёл справки – Биссет обладал на редкость вспыльчивым характером, его уволили с завода после конфликта. Инженером он был не блестящим, но его начальник, главный инженер, отметил в беседе, что Биссет обладал редкими способностями чертёжника. Вероятно, Фицгилберт искал подобного человека, так что довольно скоро после скандала на заводе Биссет переехал в Уимблдон с семьёй. Фицгилберт нанял его в качестве механика, но у него был небольшой кабинет, комнатушка над гаражом, где было оборудовано рабочее место для копирования. Так вот, Фицгилберт вечером привозил секретные бумаги в имение, вызывал Биссета в гараж, и тот за ночь делал копии. Утром барон отправлялся на службу и возвращал чертежи на место.

– А где вы нашли это? – тихо спросил Харрисон, продолжая рассматривать чертёж и не глядя на Суона.

– Вероятно, Биссет не был удовлетворён теми деньгами, которые платил ему Фицгилберт. Хотя работа, надо сказать, адская – он работал ночами, в темноте, глядя на яркий свет: Биссет практически испортил зрение. Кстати, я ещё не знаю – сколько платил ему барон за эту работу, и куда девались деньги. На счетах Биссета весьма скромные суммы, и семья просто бедствовала бы, если бы не Фицгилберты. Ну, об этом я расскажу позже…

Харрисон посмотрел, наконец, на инспектора, и с немалым удивлением.

– Да, чуть позже, мистер Харрисон, – заверил Суон. – Итак, Биссет наверняка понимал, что он копировал. В любом случае он мог видеть гриф «Секретно». И Биссет решил получить больше, чем ему платил барон. Вероятно, в тот раз Фицгилберт привёз несколько чертежей, и один из чертежей Биссет украл. То есть – он сделал копию, но не отдал её барону, а припрятал в тайнике, прямо там же, в кабинете. Не рискнул нести домой. Не знаю – было ли это из любви к семье, или с каким-то другим умыслом… но он рассчитывал найти покупателя на этот товар самостоятельно, разбогатеть и уехать из Уимблдона.

– Так-так… кое-что мы проверим прямо сейчас, – Харрисон поднял трубку телефонного аппарата и любезно попросил соединить с номером в Адмиралтействе. Потом он несколько минут говорил с кем-то, с ласковой пристрастностью расспрашивая собеседника о режиме вывоза мусора с территории Адмиралтейства, а затем положил трубку на рычаги и с мечтательной улыбкой прошелестел:

– Да-а-а, все документы с этим кодом, – он показал ухоженным розовым ногтем на цифры в углу, – являются документами строгой секретности и находились в ведении Фицгилберта… Хм, продолжайте, сэр…

– Так вот, барон, разумеется, обнаружил недостачу и потребовал от Биссета объяснений. Часть их ссоры слышала супруга Биссета: барон спрашивал об отсутствующем чертеже. Биссет испугался и решил убить его. Тогда-то и состоялось покушение на барона. Во время суда, вероятно, Фицгилберт пригрозил Биссету, что если тот начнёт говорить о чертежах – ему же будет хуже. А если промолчит – то барон обеспечит его семью и, скажем, добьется смягчения наказания для самого Биссета. Инженер смолчал, хотя его жена умоляла его рассказать всю правду. Она даже ходила к мадам Фицгилберт и пыталась через неё заверить барона, что её муж – не вор. Баронесса попробовала помочь в этом деле, но Фицгилберт довольно сурово осадил свою супругу. На суде не было произнесено ни слова о чертежах. В любом случае, Биссет был опасен для барона, и тот обеспечил ему смерть в тюрьме. Я поговорил с тюремным врачом, который констатировал смерть заключённого: он сказал, что острый гастрит, который погубил Биссета, мог быть на самом деле пищевым отравлением. Биссет никогда не жаловался на желудок. Но он мог получить какую-нибудь передачу, якобы от жены, с домашней снедью… А Фицгилберт проявил себя как очень щедрый хозяин после его смерти: оплатил похороны, назначил вдове пенсию, а сыну Биссета – стипендию в колледже. Сам Фицгилберт стал после этого довольно подозрителен и нервозен, как сказала вдова в одной частной беседе. Пожалуй, это всё…

– И почему же убили Фицгилберта? – тихо спросил Харрисон.

– Сэр, это уже из области моих предположений. У меня нет фактов, только домыслы, – скромно сказал Суон, хмурясь.

– И всё же, поделитесь вашими предположениями.

– Извольте, если вам угодно. Фицгилберт мог стать ненужным. Если у него не было под рукой толкового копировальщика, то он не мог с прежней регулярностью снабжать фон Мюкка секретными документами Адмиралтейства, и немцы решили избавиться от него. Ведь это было необязательно делать руками самого барона. Фон Мюкк мог подговорить кого-нибудь. Того же полковника Брюстера, который никогда не страдал особой чистоплотностью. Мне это кажется очень вероятным ходом развития событий. Но Брюстер повёл себя как дилетант, занервничал и начал распространять довольно мерзкие слухи о том, что баронесса Фицгилберт якобы имела какие-то основания желать смерти мужу, чтобы отвести подозрения от себя. Тогда уж немец решил убрать самого полковника. Я уверен в том, что убийство Брюстера – дело рук фон Мюкка.