Брат жениха. Он хочет меня

— Хватит её смущать, — я подошла к дочери и хотела взять её на руки.

— Подожди, — удержал меня за руку он. Потом обратился к девочке: — Посмотришь пока мультики, хорошо? Нам с твоей мамой надо поговорить.

Алиса кивнула.

— Пошли, — потянул он меня за руку в кухню.

Мне пришлось идти с ним. Впрочем, этого разговора всё равно уже не избежать.

— Только недолго, ты же видишь, ребёнок испугался.

Буквально втолкнул меня в кухню первой, зашёл следом и закрыл дверь. Я стояла напротив него под прицелом серых глаз, вскинув подбородок.

— Ну что? — спросила, уже не выдержав этого гнетущего молчания.

— Почему скрыла?

— Марат, — вздохнула я. — Я не знаю, кто и что тебе наговорил, но Алиса — не твоя дочь.

— Серьёзно? — изогнул он бровь. — Тест ДНК сделаем обязательно, но и без этого я не слепой. Она похожа на меня. Даже волосы вьются, как у меня.

Опустила глаза. Он даже одним взглядом задавить способен. А сейчас ещё и зол. Но и я сдаваться не намерена. Марат тут лишний для меня!

— Она моя только, ясно тебе? — вскинулась я. — Тебя тут никто не ждал. Уходи немедленно! Ты вообще ворвался на территорию частной собственности без разрешения.

— Никуда я не уйду, — стал закипать он, широко расставил ноги и упёр руки в бёдра. — Требую признать меня отцом.

— Нет, — отрезала я. — Уходи!

Он молчал и смотрел на меня уничтожающим взглядом.

— Полицию тогда вызову.

Попыталась пройти мимо него, но он не дал мне дойти до двери.

— Ты вообще уже, Марат? Дай пройти.

— Я тебе озвучил свои требования.

— Да не собираюсь я их исполнять! — взорвалась я и пихнула его в плечо. — Уйди с дороги.

Ещё попыталась сдвинуть его, уперев руки в его грудь.

— УХОДИ! Тебя никто тут не ждал. Ты ей не нужен. Ты нам не нужен. Иди!

В ответ Марат перехватил мои руки и вдруг припёр меня к стене. Тяжёлое, горячее мужское тело прижимало моё дрожащее к обоям кухни. От испуга я охнула. Он словно поймал мой вздох. Ноздри его раздувались, желваки ходили ходуном, а глаза… Горели. Он смотрел то в мои глаза, то на губы — так, словно сейчас возьмёт меня прямо здесь. Одновременно испугалась этой мысли и ощутила сладкое томление внизу живота. Моё тело всё ещё отлично помнит чувственные ласки Марата… Его запах, тепло, энергетика — всё способствовало тому, что воспоминания обрушились на меня лавиной.

Платье с запахом, как назло, перекосилось. В разрезе виднелась грудь в бюстгальтере и слишком оголилось бедро. Я порывалась поправить его, но Марат крепко держал мои руки у стены и, пользуясь случаем, с жадностью разглядывал моё тело. Зачем он это делает? Чужие давно уже, а у него… стояк. Почувствовала его эрецкию бедром и испытала ещё большую неловкость.

— Почему ты не сказала? — спросил он хрипло.

Он всё смотрел и смотрел на мои губы, очевидно, борясь с желанием прикоснуться к ним.

— Отпусти меня… — попросила я и пошевелила руками. — Не трогай.

— Только если мы поговорим и ты не будешь драться, — ответил он, приближаясь настолько, что дыхание перехватило. Я ощущала его горячее дыхание на губах. Остались считанные сантиметры. Сейчас он поцелует меня…

— Хорошо, — ответила я, пытаясь выровнять сбившееся дыхание.

Марат разжал свои огромные лапы и отступил на пару шагов. Вернула платье на место, закрыв от него своё тело.

— Говори, — властно потребовал он.

Потёрла запястья, которые всё еще ощущали его на себе. Мысли расползались.

— Не знаешь, почему? — спросила я мужчину с нервным смешком.

— Нет, не знаю, — запустил он руки в карманы брюк и, наклонив голову набок, наблюдал за мной.

— Ты ясно обозначил свою позицию по этому поводу. Сказал, "дам денег на аборт".

Марат шумно выдохнул.

— И что? Ну и сказал, — устало он провёл ладонью по лицу. — Ты своё лицо видела, когда говорила о том, что мы не предохранялись? Для тебя словно забеременеть от меня было страшным проклятием. Я и предложил решение твоей проблемы. Я никак не собирался тебя этим оскорблять! Мне казалось, ты не захочешь оставить ребёнка, да и не было его ещё по факту.

Мне было больно слушать. Опустила ресницы. Быстрее бы он ушёл. Никаких прав я не стану признавать.

— Поэтому сбежала и не сказала ничего, когда узнала о беременности?

— Да, — ответила я.

— Надо было сказать, Лина, — упрекнул он меня. — Это ведь уже не какой-то возможный ребёнок, а существующий. Я бы обязательно выслушал твою точку зрения. Если бы ты приняла решение рожать, я бы тебя поддержал. Помогал бы ребёнку, с бизнесом бы что-то придумал.

— Что придумал? — подняла я вверх брови. — Ты же говорил, что это слишком важно для тебя!

— А ребёнок что — не важно? Сказал же только что: придумал бы что-то. Я как со стеной говорю. Ты не имела права решать это одна! Я бы не отказался от дочери.

— Поэтому и не сказала.

Он уставился на меня.

— Не хочу я, чтобы ты был отцом и вообще как-то связан со мной.