Брат жениха. Поверь мне снова

— Ведёт себя странно, — ответила я, немного замявшись. Решала, стоит ли говорить отцу о приставаниях Марка. Но раз уж я начала этот разговор, надо договаривать. Да и ему, скорее всего, расскажут домочадцы Марата и Марка. — Он опять... Проявлял ко мне внимание. Настойчиво. И Марат это увидел.

— Понятно, — теперь уже вздохнул отец. Он тоже понимает, что мой муж довольно тяжёлый человек, а младший брат для него болезненная тема по многим причинам. И главная причина — я, конечно же. — Ругался?

— Нет, — покачала я головой. — Но очень ревновал. Наговорил мне не самых приятных вещей... Возможно, он будет об этом жалеть потом.

— А что он сказал? — спросил папа. — Ты, Линочка, любишь слышать не то, что другие имеют в виду. Как это было с первой беременностью.

— Нет, пап, — твёрдо сказала я. — На сей раз он всё сказал однозначно. И очень меня задел этими словами.

— Ну, что сказал-то? Обзывался, что ли? — не понимал никак, о чём я говорю, отец. — Так давай я с ним тогда поговорю сейчас по-мужски.

— Пап, — улыбнулась я, чувствуя, как его слова затронули самую душу. Нет, так, как папа, меня никто не сможет любить. Он всегда готов заступаться за свою маленькую девочку, которая продолжает жить в теле тридцатилетней меня. Обняла его за шею и прижалась своей щекой к его щетинистой, пахнущей травами для чая. — Ну как же я тебя люблю!

— И я тебя, Линуль, — обнял он меня в ответ. — Но всё-таки очень нехорошо, что мой зять тебя обижает. Что он наговорил тебе? Ты сама не своя не только из-за Марка, но и из-за Марата тоже. Я знаю, когда у тебя сердце болит. Чувствую.

Я опустила руки и села рядом с папой. Смотрела в пол, собираясь с мыслями.

— Сказал, что если я изменю ему, то детей больше не увижу. Особенно если это будет Марк, — решилась я всё же рассказать папе то, что терзало мою душу с того самого момента, как услышала эти жестокие слова от любимого мной мужа. — Тогда он разрушит мою жизнь.

Папа помолчал какое-то время, потом приобнял меня и притянул к себе ближе.

— Про детей вы уже договорились в брачном контракте, если я правильно понял. Так ведь?

— Да...

— Значит, ты изначально не планировала ничего такого.

— Нет, конечно, ты что? — даже возмутилась на отца. Как он мог подумать обо мне что-то иное? Я никогда не предам Марата. Лучше уж смерть, но не предательство.

— Тогда чего тебе бояться, скажи?

Задумалась. Получается, что ничего. То же самое мне вчера сказал и Марат.

— Ничего, — честно ответила я. — Я не собираюсь гулять от него! Тем более с Марком. Он и мизинца Марата не стоит. Но сама подача... Понимаешь? То, как он это сказал. Очень жёстко и грубо. Мне было очень обидно это всё от него услышать. Я никогда не давала ему повода во мне сомневаться, хотя со мной и сейчас пытаются завести знакомство мужчины. Их даже не останавливает обручальное кольцо на руке, но я им не отвечаю. Если бы хотела, уже давно завела бы себе кого-то... Мне это не надо. А Марат, он словно не понимает этого.

— Ну, милая, — покачал папа головой. — Видели глазки, что ручки покупают. Марат всегда был сложным человеком. Вспомни разговор на кухне, когда он узнал о дочери, которую ты пыталась утаить от него. Он говорил тоже грубые вещи. Более того, я уверен, что если бы ты пошла ему наперекор, он бы отнял Алису.

Руки задрожали от воспоминаний об этом и от страха, что такая угроза всё ещё сохраняется.

— Ты знаешь, я тоже эту ситуацию вспомнила сразу же, — сказала я отцу, сцепляя пальцы друг с другом, чтобы унять непрошеную дрожь. — Да. Ты, папа, прав, Марат тогда был таким же — жестоким и злым.

— Это всегда в нём было, — кивнул отец. — Но ты любишь его. Он отличный хозяин, отец и муж. А слабости... Они есть у каждого. Я знаю, что он ревнив и иногда тебя обижает. Но боюсь, что идеальных людей в принципе не существует. Все мы что-то терпим и с чем-то миримся. Попробуй к этому отнестись чуть проще — как к его минусу. Прими, если это всё не пересекает рамки дозволенного. Не пересекает ведь?

— Нет, — ответила я не очень уверенно. Пока не пересекает... Надеюсь, что и эта неприятная ссора окажется совсем скоро в прошлом.

— И, конечно, поменьше общайся с Марком. Ну его, от греха подальше.

— Я бы с удовольствием, но мы ведь одна семья, — ответила я. — Только если звонить заранее и не приезжать, когда он у родителей. Но тогда дети будут лишены общения с родными.

— Сама не езди просто. Отправляй детей с Маратом. Или няней. У вас же есть няня. Наймите водителя для неё. Тогда ваше общение сойдёт на нет. Семейные праздники теперь не выйдут, конечно, но думаю, что это некритично. Отметить наступление нового года, например, родители Марата могут, и приехав к вам.

Я перевела задумчивый взгляд на отца. Это выход, конечно... Я и сама об этом же подумала, когда поняла, что мне теперь не стоит так просто и часто гостить в доме родителей враждующих мужчин.

— Да, пап, — взяла я его за руку. — Так и сделаю. Спасибо тебе за совет.

На душе, как часто бывает после разговора с отцом, стало заметно легче. Но я всё ещё продолжала обижаться на мужа. Всё же палку он вчера заметно перегнул.