Брать живьем! 1919-й

Я не стал тянуть и, все как было, рассказал розыскникам. Светловский с ухмылкой посмотрел на матроса.

– Вешать нас собрались, черти!.. Но кто же это мог быть? Явно, кто-то из буржуев.

– Эти сволочи смелеют на глазах, бушприт им в рыло! – кивнул Рундук. – Знают, что мамантовцы близко. У того, с револьвером, узкое лицо, нос с горбинкой и цепкий взгляд?.. Звать Алексом?.. Александр или Алексей, одно из двух… И какого хрена они зашли в закусочную, где полно извозчиков и рабочих? Обычно эта публика торчит в городской столовой на бывшей Дворянской в доме Туровской.

Светловский громко хмыкнул.

– Шли на встречу, ну, и завернули сюда по пути.

– На какую встречу? С купеческими сынками?.. Бывших торговцев в этом районе, как блох на холке Бобика!

– А не шли ли они, к примеру, к дому Николая Васильича Перелыгина, того самого, кто до апреля прошлого года владел самым роскошным магазином в городе. Вдруг его сынок, деникинский офицер, пробрался под крышу родного дома?.. Хотя, маловероятно.

– Что же стало с магазином? – спросил я.

– Его передали Союзу кооператива трудящихся. На Перелыгина Совдепом был наложен революционный налог в 5 000 рублей, но он его не заплатил. – Светловский посмотрел на меня. – Говоришь, мечтал о работе в Угро?.. Что ж, подумаем над этим. – Он потер подбородок и положил руку на плечо матроса. – Вот что, Cкворцов, тебе я верю, как себе. О сведениях Данилы не должны узнать ни в ЧК, ни в Угро! Чекисты подозревают, что в их ряды затесался перерожденец. Беспокоит меня и утечка сведений из Угро. Вспомни, организовали засаду перед складом с провизией, но налетчики в ту ночь так и не явились. Пошли брать Гвидона, а его и след простыл!.. Ясно? Cами попробуем размотать эту ниточку…

– Караул! – вдруг раздался истошный вопль. Он несся со стороны ближайшего двухэтажного здания, в котором до революции располагался магазин мануфактурных товаров купца Русинова.

– Народный музей грабят! – воскликнул Светловский, сверкнув глазами.

Выхватив оружие, он со всех ног бросился вниз по улице, увлекая за собой матроса и постового красноармейца. Я перешел на другой берег Канавы, оставаясь до определенного момента сторонним наблюдателем. Два грабителя выскочили с сумками из дверей музея и, запрыгнув в пролетку, понеслись в сторону Соборного спуска. Их на извозчике преследовал Рундук, страшно матерясь и стреляя в воздух. Светловский же с постовым, задав на ходу вопросы струхнувшей работнице музея, ворвались внутрь здания. Я продолжал стоять на месте до тех пор, пока не увидел третьего грабителя, показавшегося с сумкой в руке позади музея. Он явно хотел добраться до Первомайской (в это время улица называлась Базарной) и скрыться в ближайших дворах. Бегал я неплохо, поэтому стал дышать ему в спину буквально через несколько секунд, забыв и про рассеченную голову, и про ушибленное плечо, и про ноющие ребра.

– Охолонь, приятель! – крикнул я негромко. – Далеко тебе так и так не уйти!

Мужик, одетый в темный пиджак и полосатые брюки, обернулся, бросил сумку на землю и быстрым движением вытащил из-за голенища сапога финку. Отполированное лезвие грозно блеснуло в лучах полуденного солнца.

Мой оппонент был среднего роста, черноволосый, заросший щетиной. Через всю его правую щеку тянулся кривой шрам. Темные глаза без страха буравили мои.

– Топай ко мне, щенок, – бросил он со скрипучим смешком. – Некогда мне с тобой валандаться!

Навыки самбо не раз помогали мне в жизни. Грех было не воспользоваться ими и в этой схватке. Я сделал пару обманных движений корпусом, заставив Меченого произвести пустой выпад. Когда он собирался отпрянуть, носок моей левой ноги достал его правый кулак, и финка, описав высокую дугу, приземлилась в пяти метрах от нас. Он бросился на меня в попытке сбить на землю. Мне удалось схватить его за косоворотку и мгновенно сделать заднюю подножку. Не успел он улечься, как я завернул его правую руку за спину. К этому времени и Светловский подоспел.

– Мы с постовым в музей, на второй этаж, а этот бандюга из-под лестницы шасть к запасному выходу! – выдохнул он, вытирая пот со лба. – Молодец, Данила!.. И где же ты научился этим приемам?

– Не помню, – пожал я плечами.

– Не помнит он, – ухмыльнулся Светловский. – Здорово, черт возьми! Ты бы показал эти приемчики всем нам в Угро. Большую бы пользу принес, факт! Ну, что, Меченый, продолжаешь озоровать?.. Совсем совесть потерял, народный музей среди дня грабить! И как грабить? Прямо под носом у сотрудников Угро!

– Показали вам, тварям поганым, что вы для нас грязь под ногами! – лежа мордой вниз, прохрипел бандит. – Ничуть вас не боимся! На днях всем вам придет конец!

– Поговори мне!.. Что за дружки были с тобой, хват заблудший? Наверняка, братишку младшего, Плешивого, привлек к делу!

– Слова не скажу!

– Ничего, посидишь за решеткой в Угро, заговоришь.