Крайнее неудовольствие Шарпом после попойки вылилось в бунт. Страсти еще более разгорелись, когда в каюте адмирала нашли ящики с жемчугом, награбленным «ценителем морей» в то время как остальные флибустьеры, рискуя жизнью, штурмовали Панаму.
– Да наш адмирал и так богат, зачем ему думать о нас с вами?
Жемчуг поделили как общую добычу, Шарпа заковали в цепи и посадили в трюм, а предводителем избрали Джона Уотлинга, тоже бывшего соратника Моргана.
Новый адмирал наметил жертву – город Арику. Едва пираты выпили за удачу, как на горизонте показались паруса мощной испанской эскадры, посланной расправиться с разбойниками и восстановить мир в колониях. Джон Уотлинг так быстро покинул архипелаг, что в спешке забыл на острове отправившегося на охоту индейца Уиля, который стал робинзоном.
Уотлинг отличался от предшественников благочестием, высокой нравственностью и праведным образом жизни – редкие качества характера в пиратской вольнице. Адмирал запретил пить на борту, играть в кости по воскресеньям и требовал, чтобы каждый матрос молился перед сном. Пираты, поворчав, смирились с новшествами.
Достигнув берегов континента, флибустьеры спустили лодки и дальше отправились по реке. Шарпа освободили: не было смысла держать его под замком, когда людей и так не хватало – под командой Уотлинга оставалось всего сто сорок человек. Около двухсот пиратов погибло с начала похода. Дампир старался относиться к этому, как к невезению в игре, но ему все чаще приходила в голову мысль, что любой бой может стать последним и для него. Зачем трупу пиастры? И Уильям дал себе слово: Арика будет его последней авантюрой, хватит играть со смертью. У нее на руках все козыри.
Испанский город защищали бастионы с гарнизоном в четыре роты солдат. На крепостных валах угрожающе ощерилось жерлами двенадцать пушек. Шарп заявил, что хочет искупить свою вину, и попросил адмирала доверить ему штурм крепости. Уотлинг дал «ценителю морей» сорок человек, двенадцать оставил охранять лодки, а остальных повел лесом в город.
Жители Арики хоть и были осведомлены о бесчинствах разбойников в соседних районах, но все равно нападение застало их врасплох. Уотлинг с ходу опрокинул испанцев, несмотря на то, что тех было больше. Не прошло и часа, как флибустьеры заняли центр города. События развивались стремительно. В удерживаемой части города испанцы собирали ополчение. Пираты продолжали сражаться на улицах, а Уотлинг, отдавая капитанам приказы, прислушивался к стрельбе на бастионах: как там дела у Шарпа?
А «художник океанов», как всегда, осторожничал. Он слишком дорожил своей головой, чтобы понапрасну рисковать ею. Именно поэтому Шарп – единственный из адмиралов этого похода – остался жив. Расположившись на безопасном расстоянии от пушек, он поручил добровольцам подползти к амбразурам и закидать испанцев ручными бомбами. На эту вылазку защитники крепости ответили шквальным огнем. Шарп отступил еще дальше и стал ждать, как развернутся события.
Уотлинг понимал, что пока не овладеет бастионами, Арика не сдастся. В полдень он сам начал штурм крепости. Будучи не очень щепетильным в средствах ведения войны, адмирал велел погнать впереди своих людей пленных горожан, в том числе женщин, стариков и детей. Но испанцы, не смутившись, хладнокровно дали залп, разметав ядрами и своих, и чужих.
В это время в тыл флибустьерам ударили ополченцы. Уотлинг потерял уже так много людей, что дальше, сражаться не имело смысла. Победа и на этот раз ускользнула от разбойников. Адмирал распорядился отходить к лодкам. Это был его последний приказ. В следующую минуту Уотлинг упал с пробитым сердцем. К лодкам прорвалось не более половины пиратов. Дампир так и не понял, как уцелел в этом аду.
Командование опять перешло к Шарпу. Но сорок пять джентльменов удачи не пожелали служить под началом человека, которому, мягко говоря, не хватало отваги. Среди них были Дампир и Уофер. Они объединились с капитаном Джоном Куком, забрали три лодки и отправились на север к Панамскому перешейку. А Шарп с оставшимися флибустьерами повернул на юг, намереваясь обогнуть на галеоне мрачный мыс Горн и попытать счастья в Атлантике. И «ценителю морей» по прихоти судьбы повезло больше.
Спустя несколько дней в его руки попал богатый торговый корабль «Сан Педро», который, разумеется, дочиста обобрали. Стоило выпотрошенному «торговцу» скрыться за горизонтом, как появился еще один корабль. Шарпу хватило ума не спускать вражеские вымпелы и штандарты на своем трофейном судне, и ничего не подозревавшие испанцы сами пошли на сближение. Команда, пассажиры высыпали на палубу, махали руками и что-то кричали. Слышался женский смех.
«Художник океанов» многообещающе улыбнулся и поспешил в капитанскую каюту. Через несколько минут он появился в новом поясе из тонкого китайского шелка, поверх которого воинственно торчали рукоятки пистолетов.