Братья по крови

Куин все время смотрела ему прямо в глаза. Любопытно, подумал Кэл, что она не пользуется записями и ни на секунду не отводит взгляда.

—Первоначально подозревали вас троих, но впоследствии выяснилось, что в пожаре виновата сама мисс Листер. У нее были ожоги второй степени на тридцати процентах тела и сотрясение мозга. Вы и ваши друзья, то есть трое десятилетних мальчишек, вытащили ее и вызвали пожарных. Двадцатипятилетняя мисс Листер в то время преподавала в четвертом классе; у нее не было ни криминального прошлого, ни психических заболеваний. Эта информация верна?

Она излагает факты по порядку, отметил Кэл. То есть известные факты. Ничего не говорящие о пережитом ими малодушном страхе, когда они вошли в горящую школу или когда наткнулись на хорошенькую мисс Листер, которая бежала сквозь пламя, заходясь в кашле, или когда тащили ее по коридорам, а на ней горела одежда.

—У нее случился нервный срыв.

—Очевидно. — Продолжая улыбаться, Куин вскинула брови. — Кроме того, за одну эту неделю в службу спасения Хоукинс Холлоу поступило больше дюжины звонков по поводу домашнего насилия — больше, чем за предыдущие шесть месяцев. А также полицией зарегистрировано два самоубийства, четыре попытки самоубийства, многочисленные нападения, три изнасилования и одна дорожная авария, виновник которой скрылся с места происшествия. Ни один — в буквальном смысле — участник этих преступлений и происшествий толком ничего не помнил. Высказывались предположения, что город стал жертвой массовой истерии, массовой галлюцинации или неизвестной инфекции, распространявшейся через пищу или воду. А вы что думаете?

—Мне было десять лет, и я был до смерти напуган.

Снова эта мимолетная, лучезарная улыбка.

—Не сомневаюсь. — Затем улыбка исчезла. — Вам было семнадцать в девяносто четвертом, когда в течение недели после седьмого июля случилась следующая... скажем, вспышка. Трое убитых, причем одного повесили в городском парке. И никто ничего не видел, никто не признался в преступлениях. Изнасилования, избиения, самоубийства, два сожженных дотла дома. Сообщалось, что вам с О'Деллом и Тернером удалось вытащить нескольких раненых из школьного автобуса и доставить в больницу. Все так?

—Более или менее.

—Тогда я продолжу. В две тысячи...

—Я знаю закономерность, — перебил ее Кэл.

—Каждые семь лет, — кивнула Куин. — Семь ночей. Днем — по крайней мере, насколько мне известно — почти ничего не происходит. Но от заката до рассвета настоящий ад. В совпадения как-то не верится — аномалия повторяется каждые семь лет и начинается в ваш день рождения. Те, кто верит в магию, черную и белую, считают семерку магическим числом. Вы родились седьмого числа седьмого месяца тысяча девятьсот семьдесят седьмого года.

—Если бы я знал ответы на ваши вопросы, то положил бы этому конец. И не разговаривал бы с вами. Я говорю с вами потому, что, возможно, — всего лишь возможно — вы найдете ответы или хотя бы поможете их найти.

—Тогда расскажите, что произошло, расскажите все, что знаете, что думаете и чувствуете.

Кэл отодвинул кофе, наклонился вперед и посмотрел ей в глаза.

—Не на первом свидании.

Умен, с одобрением подумала Куин.

—Отлично. В следующий раз я угощу вас ужином. А теперь, может, вы возьмете на себя роль гида и проводите меня к Языческому камню?

—Сегодня уже слишком поздно. Отсюда два часа ходьбы. Мы не успеем вернуться до темноты.

—Я не боюсь темноты.

Взгляд Кэла стал жестким.

—Испугаетесь. Должен вам сказать, в этих лесах есть места, куда после захода солнца никто не ходит — в любое время года.

Она почувствовала, как по спине у нее пробежал холодок.

—Вы никогда не встречали мальчика примерно того же возраста, как вы, в восемьдесят седьмом? Темноволосого. С красными глазами. — Куин заметила, как побледнел Кэл. — Встречали.

—Почему вы об этом спрашиваете?

—Потому что я его видела.

Кэл вскочил, подошел к окну и посмотрел на лес.

На улице стало еще темнее и мрачнее, чем час назад.

Они никому не рассказывали об этом мальчике или мужчине — он мог принимать разный облик. Да, Кэл его видел, причем не только во время жуткой недели, повторявшейся каждые семь лет.

Мальчик являлся ему во сне. В виде тени, мелькавшей среди деревьев. Или его ухмыляющееся лицо прижималось к окну в спальне...

Но еще никто, ни один человек, кроме них с Фоксом и Гейджем, не видел мальчика в промежутках между неделями всеобщего безумия.

Почему она?

—Когда вы его видели?

—Сегодня, перед поворотом на Языческую дорогу. Он выскочил прямо перед моей машиной. Появился неизвестно откуда. Обычная отговорка, но в данном случае все именно так и произошло. Сначала мальчик, потом собака. Потом ничего. Там ничего не было.

Кэл услышал, как она встала, и, повернувшись, с изумлением увидел на ее лице ослепительную улыбку.

—Вас это забавляет?

—Скорее, волнует. Возбуждает. Подумать только! Я лично столкнулась с необъяснимым явлением. Страшновато, следует признаться, но здорово. Такого рода вещи меня взбадривают.

—Вижу.