Сознание возвращается постепенно. То мне кажется я на корабле, то на Лиции, то бредём с Родиком по лесу. Очередной раз открыв глаза, оказываюсь в белом узком помещении. На этот раз кажется не сон, а действительность. Лежу на кровати, в окно видно пожелтевшую листву на дереве. Оглядевшись, соображаю, похоже на больницу. Ни разу не был, но примерно так и представлял. У них так мало больных, что меня в отдельную палату положили? Заглядываю под одеяло: полностью голый, на животе аккуратный шов. Как раз в месте нахождения чипа. Вот она и причина одиночной камеры, боюсь, за дверью стоит охрана. Пытаюсь сесть, получается. Голова только кружится и тошнит. И в желудке тянущая боль. Замечаю над дверью камеру, направленную на меня. Понятно. И чего ждут?
Только минут через десять заходит молоденькая девушка в белом халате. В руках металлическая стойка с крючками, на одном висит пузырь с жидкостью.
– Ты чего встал, тебе нельзя! – сердито выговаривает мне, силой укладывая обратно.
– Где я?
– В больнице, где же еще? Ты что, ничего не помнишь?
– Помню, урывками.
Последнее что помню, как меня раздевали и перекладывали на стол. Потом сунули под нос маску с противным запахом и попросили считать. Кого считать не уточнили, поэтому я молчал, а потом не помню.
– Сейчас доктор придёт, всё расскажет. Ты в туалет не хочешь?
– Нет, – отвечаю, прислушавшись к ощущениям. – Пить хочу.
– Пить пока нельзя, тебе половину желудка удалили. Только лекарства. Сейчас губы помочу.
Зачем они удалили желудок? На опыты? Я в их лаборатории? Нужно притвориться слабым и бежать при первой возможности. Но пока я на самом деле слабый.
Доктор появился часа через два. Длинный, худой, в очках.
– Так-с, молодой человек, как себя чувствуем?
– Спасибо, плохо.
– Замечательно, – не слушая продолжает доктор. – Как тебя зовут, помнишь?
– Дж…, Женя, кажется…, – изображаю мыслительный процесс.
– Фамилия, адрес?
– С этим сложнее. А что, у меня травма головы? Почему ничего не помню? – включаю дурачка.
– Головы? Да есть небольшая ссадина. Но сотрясения быть не должно. Потеря памяти может быть от шокового состояния, но, думаю, это не твой случай.
Оглянувшись на камеру, подал какой-то знак рукой и продолжил:
– Как ты объяснишь вот это? – достал из кармана халата пластиковый пакетик, в котором лежит небольшая черная горошина. – Мы достали его из твоего живота. Там были еще тоненькие волоски от него.
– А мне откуда знать? С едой попался, наверное, – Как выглядит чип, я не знал, но ничем другим это быть не может.
– Да нет, это не из желудка, – врач спрятал пакетик обратно в карман. – И это не единственная находка. Еще твой цвет кожи в незагорелых местах и анализы. Вот что, давай откровенно. Мы пока не сообщали полиции о наших предположениях про твоё происхождение. К тебе деловое предложение. Мы готовы передать тебя россиянам, за обещанное вознаграждение. Или можем сообщить в СБУ. Какой вариант больше устроит?
СБУ, я так понимаю, сразу передадут американцам. Нет уж, знакомое зло лучше незнакомого. Не зря за меня объявили награду пять миллионов долларов, предвидели такую ситуацию. А вот американцы пожадничали или, скорее всего, не захотели показывать свой интерес.
– Первый мне нравится больше, – недолго раздумываю.
– То есть ты не отрицаешь, что являешься разыскиваемым пришельцем? – обрадовался врач.
– Не отрицаю. Как вы собираетесь меня передать?
– Наше дело сообщить, а они пусть сами думают, как это сделать. Пока скажи вот что: есть какие-нибудь особенности твоего организма, о которых мы не знаем? Вот эта штука, что она делала у тебя внутри? Я не из интереса спрашиваю, а чтобы ты случайно копыта не откинул от наших медикаментов.
Логично. Но я не медик, откуда мне знать.
– Эта штука – датчик собирающий информацию о состоянии организма. Медикаменты лучше не нужно, я не знаю какие можно.
– Понятно, – почесал врач подбородок. – Тогда вот что. Тебя будет опрашивать полиция, говори, что ничего не помнишь. Мы подтвердим, что у тебя амнезия от сильного удара по голове. И вообще, жалуйся им, что плохо соображаешь. Завтра или послезавтра они придут. Из палаты не выходи, ни с кем не разговаривай, кроме меня. Лечить тебя…, антибиотики лучше не будем применять, посмотрим, как заживать станет. Глюкоза и витамины, они не повредят. Крови ты много потерял, поэтому будет слабость. Мы не рискнули тебе вливать, так как группа не определяется. Пожелания какие есть?
– Вещей со мной не было? Смартфона? Нужно сообщить на квартиру, хозяйке. Там одежда и деньги у меня.
– Лучше не стоит, одежду мы тебе подберем, а деньги не понадобятся, – уверяет врач. – Кормят тут не особо, еду будем сами приносить. Главное без глупостей!
Конечно, за такие деньги меня на руках носить будут и пылинки сдувать. Но не факт, что вы их получите!
– Она может в полицию заявить, что я пропал, – возражаю я.
– Вот и хорошо! Подтвердится твоя амнезия. А если она уже заявила, а тут мы явимся за одеждой? Возникнут вопросы. Документов-то у тебя нет?
– Ладно, я понял, – нехотя соглашаюсь. – Мне бы интернет.