Братишки

Некогда центр Шахтинской области, просуществовавшей всего три года, а потом присоединенной к Ростовской. Еще раньше – спорная территория, из-за которой между Ростовом и Луганском в двадцатые чуть не началась война. Сердце разорванного между двумя странами Донецкого каменноугольного бассейна.

Здесь такие же, как в Донбассе, терриконы – ну, может, чуть пониже. Такие же, как в Донбассе, заборы из местного плоского камня, его кладут один на другой, даже без связующего, и строят таким образом заборы, сараи и даже дома. Шахты занесен в книгу рекордов Гиннесса как город с максимальной концентрацией олимпийских чемпионов на душу населения. В этих же местах всего несколько лет назад зверствовал человек, само имя которого стало синонимом зверства. Скромный школьный учитель Андрей Чикатило убил больше пятидесяти человек. Первое свое убийство он совершил в семьдесят восьмом, за него был потом расстрелян другой человек. Изнасиловал девочку, зарезал и выбросил на берегу речки…

Также здесь была и организованная преступность. Как и в Донецке. Шахтерские регионы вообще стали одними из локомотивов криминализации страны. В основном произошло это потому, что на излете жизни СССР и начале жизни независимых государств шахтеры были авангардом рабочего класса. Сплоченные и не боящиеся ничего, они смело шли на забастовки, а то и на голодные походы на столицу, стучали касками перед Белым домом, а в Украине – голодные походы шахтеров на Киев стали одной из основных причин досрочных выборов и крушения политической карьеры первого президента Украины Бунчука. Чтобы задобрить шахтеров, правительство разрешало часть угля продавать на внешнем рынке за валюту и покупать на нее дефицитные товары народного потребления, которые потом распределялись «по спискам». Но в Донбассе криминальной столицей стал шахтерский Донецк, а Шахты не смогли сопротивляться натиску воров и спортсменов с известной еще с царских времен криминальной столицы юга России – Ростова-папы. Ростовская мафия держала город и область крепко и конкурировала даже с наседающей с юга кавказско-грузинской мафией, подкрепленной искупавшимися в крови боевиками КГНК.

А вот украинцы допустили ошибку. Расслабившись, они решили, что находятся на своей земле. Две группы наблюдения – это несколько человек, спать они могут, положим, в машинах, – но ведь этим людям надо чем-то питаться. И не только питаться, но и курить, а то и пивка выпить для снятия стресса. Не имея в своем составе местных и зная город только по карте (до этого они были обычными канэбэшниками, потом эсбэушниками и опыта зарубежных операций не имели никакого), они закупались только в одном месте. В так называемом «батискафе» – ларьке, сваренном на каком-то местном заводе, выкрашенном в веселенький синий цвет и снабженном мощной решеткой для защиты от особенно страждущих, – они закупали сигареты (предпочитая импортные сорта), пивасик и пожрать – «Сникерсы» там, максимум калорий в минимуме объема. Само собой, что блатные, контролируя город, не могли не заметить «каких-то левых», время от времени тут появляющихся. И не могли не «наехать» – иначе бы получалось, что они не контролируют город.

И в один из дней к ларьку подошли несколько человек в синих и черных спортивных костюмах, один из которых по-хозяйски постучал в дверь ларька. На нем был оригинальный «Адидас три полоски», что мог позволить себе только бригадир, любому другому за нарушение формы одежды настучали бы по морде и еще заставили бы штраф платить.

Лязгнул засов, дверь открылась.

– Привет… – сказал бригадир, – Светка-конфетка.

Продавщица посторонилась, пуская бандита внутрь. Бросила взгляд в зарешеченное окно – там тусовались еще двое. Заперла дверь, сняла с витрины пачку дешевых презервативов. Бригадир с удовольствием наблюдал за всем этим…

– Не, Светка, я не за этим. Я ваще ща женатый человек, во…

…

– Как дела идут? Не обижает никто?

– Нет.

– Обидят если – скажи…

С преамбулой было покончено, время было «тереть по теме».

– Слышь, тут какие-то левые трутся. Не слышала?

– Да нет…

– А говорят – к тебе заходят. О чем-то трут с тобой.

– Да много кто ходит.

– Не юли. – Голос бригадира стал жестким. – Серая куртка, среднего роста такой. Говорят, почти каждый день бывает.

– А… я думала…

– Думать мы будем. Кто он такой?

Девушка пожала плечами:

– Неместный на вид.

– Спортсмен? Вор?

– Не. Вежливый. Как инженер.

– Чо он берет?

– Пиво. Сигареты. Шоколад.

– Сигарет много?

– Три-четыре пачки зараз.

– Какие?

– «Мальборо».

Браток прикинул – это довольно много. Три-четыре пачки зараз не выкурит не один человек и не два. Значит, тут целая группа какая-то.

– Он всегда один?

– Не видела больше никого.

– Чем платит?

– Как и все. Хотя нет… купюры крупные и… новые. У меня один раз даже сдачи не нашлось.

– Бухло крепкое не брал? Или «Амаретто» там?

– Нет.

– К тебе не подкатывал?

– Нет.

Бригадир подумал. Тихушники какие-то. А если тихушники в городе появились – жди беды…

– Значит, так. Скандал устрой.

– Какой скандал?

– Ну, скажи, что бабки фальшак, да. А мы впряжемся. Мы тут рядом будем.