Братство магов. Мертвый некромант

– Куда же ты так быстро, – завизжал демон, едва увидел пытающегося успокоить коня Бати. – Мы же только начали играть. Ты ведь, наемник, верно, думал, что сможешь от меня уйти? – Выставив вперед морду с пустыми глазницами, из которых торчали рукояти метательных ножей, тварь истерично расхохоталась, и Фридрих понял, что еще секунда, и он грохнется в обморок. Разум решил сдаться и вручить себя в руки победителя, однако тело думало иначе. Появившийся в руках нож резанул по аркану, и, не ожидая от себя такой прыти, Фридрих одним движением оказался на земле.

– Нет, – услышал он уставший голос, раздавшийся из его рта. – Ты едва не добился своего, драгур. Однако ты забыл, с кем связался, а может, и вовсе не знал.

Скользнувшая в руку рукоять меча и резкий рывок, и вот Фридрих, пытаясь не сойти с ума от страха и отвращения, закружил рядом с тварью, стараясь дотянуться острым клинком до горла.

– Откуда такая прыть? – удивился драгур. – Сила, новая, молодая. Ты выпил зелье?

– Сам не знаю, откуда у меня это, – слова с губ Бати слетали вне зависимости от его желания, и вскоре молодой человек догадался, что тут он скорее гость, чем хозяин. Вот только боль пришлось терпеть вместе с тем парнем, да и страх, леденящий и противоестественный, бил пострашнее доброй плети.

Подгадав удобный момент, тварь на земле извернулась и полоснула по израненной ноге острыми, как лезвие ножа, когтями.

– Разорви тебя на части, – Бати отскочил в сторону, зажимая рукой хлынувшую кровь.

– Теплее, – завизжала тварь. – Новые силы, новая кровь. Сладкая, теплая. Отличное тело для лича, жаль только, что придется его испортить.

Драгур пританцовывал на неестественно выгнутых руках и, чудом не падая на скользкой траве, наносил точечные выверенные выпады. В то же время наемник, в теле которого Фридрих оказался по какому-то странному стечению обстоятельств, начал выдыхаться, шумно дышал и, не имея возможности вытереть струящийся по лбу пот, часто не мог заметить опасности. Холодная сталь в руке человека выписывала в воздухе ажурные петли, жаля будто змея и порхая как бабочка. Нежить же, мобилизуя все свои внутренние ресурсы, демонстрировала чудеса акробатики, на которые только была способна ее мертвая личина.