Братство магов. Мертвый некромант

– Зачем степнякам соколиный мастер? – не слезая с коня, командор внимательно осматривал окрестности, пытаясь заранее предугадать угрозу, но куда бы он ни обращал взгляд, вокруг простиралась до горизонта угрюмая мрачная пустошь с редкой грязно-серой травой. – Все отлично знают, что, чтобы воспитать почтового сокола, надо не менее трех лет, и за это время пернатый хищник настолько привязывается к своему воспитателю, что умирает от тоски, если с хозяином случается беда.

Бородач грустно взглянул вверх, где над брошенной стоянкой заходил на новый вираж крылатый воин, и, вздохнув, покачал головой.

– Вот это верность. Не птица, а королевский гвардеец, – криво усмехнулся Нирон. – Побольше бы нам таких, горы бы свернули.

– Но что касается степняков, так это были не они. Тут либо стража, может, наемники, но не сыны ветра.

– С чего ты взял?

– Присмотрись. – Спрыгнув на землю, командор присел на одно колено и поманил товарища рукой. – Видишь лошадиные следы? Степняки своих лошадей не подковывают, а тут обычные, армейские, на шесть дырок под гвозди.

– Ну и что? – легкомысленно отмахнулся бородач. – Украли коня или взяли в бою. По весне, когда запасы провизии у кочевых племен заканчиваются, узкоглазые не брезгуют набегами и грабежом.

– Допустим, – легко согласился Аскольд. – Но посмотрим дальше. Место явно хоженое, тотем и добротное кострище, обложенное валунами, которых в пустоши днем с огнем не сыщешь. Место уважаемое и почитаемое, но посмотри, сколько мусора воины оставили после себя. Скажи мне лучше, Нирон, если бы ты пришел в храм, где поклоняются твоим богам, стал бы ты плевать на пол или разбрасывать обглоданные кости?

– Конечно, нет, – встрепенулся рыжий, неосознанно касаясь золотой серьги в ухе. – Богов надо почитать, а то они обидятся…

– И я о том, а тут… – Командор, вытащив из ножен длинный узкий четырехгранный клинок, поддел им куриную кость, втоптанную в землю, и продемонстрировал товарищу. – Где поели, там и бросили. Если поискать, то, думаю, найдем, куда нужду справляли.

– Не стоит, – замахал руками Нирон. – Переживу.

– Значит… Что мы имеем, – не обращая внимания на возражения наемника, командор выпрямился и, заложив руки за спину, принялся расхаживать вокруг каменного кострища. – Пять всадников…

– Почему пять? – встрял в череду рассуждений рыжебородый. – Я насчитал как минимум десять…

– …Ездовая и подменная… Не отвлекай… – сурово глянул на боевого товарища Азарот. – Всадники ночуют в степи. У них выходит спор или что еще похуже, и отряд лишается одного, и не просто воина, а соколиного мастера. Ладно, это понятно, но какого черта эти всадники делали тут, в священном для степняков месте? Почему они так насорили и не сбили чертову птицу? Она же своим присутствием кричит на всю пустошь о святотатстве.

– Кстати, о нем, командор, – Нирон поежился и боязливо осмотрелся вокруг. – Не пора ли убираться отсюда? Если это место и правда для узкоглазых что-то значит, не хотел бы я попадаться им в руки. Они же долго разбираться не будут, кто тут объедков накидал. Привяжут за ноги к двум лошадям, и поминай как звали.

– Подожди. Надо прикончить сокола, ему все равно не жить.

– А мне что делать?

– Осмотри соколиного мастера. Может, найдешь что интересное.

Бородач кивнул и нехотя поплелся к мертвецу, а Аскольд, подойдя к коню, принялся отвязывать от седла чехол с боевым луком.

Старый добрый лук, с тонкой, как волос, тетивой, не раз выручал своего хозяина. Самый первый свой боевой лук, составной и многопластинчатый, он сломал еще в первом бою, когда, прорвавшись за стену, нежить вздумала пообедать живой плотью. Этот же, из единого сука каменного дерева, с тетивой, сплетенной из гривы единорога, он купил на свои кровные, отдав жадному оружейнику тридцать золотых монет. Впрочем, о трате этой он потом не пожалел ни разу. Тетива не имела привычки намокать и даже в самый лютый мороз или проливной дождь не теряла натяжения и эластичности, а дерево-камень, из которого обычно делали таранные головы да двери в золотых хранилищах, могло устоять хоть под колесами телеги, хоть попав в спицы боевой колесницы восточных королевств.

Нирон тем временем добрался до привалившегося к тотему трупа и с омерзением начал выворачивать его карманы. Стандартный набор соколиного мастера обнаружился при первом же осмотре. Дудка для вызова питомца, длинная кольчужная перчатка и колпачок для глаз птицы оказались в небольшой суме на правом боку На поясе мертвеца был острый палаш с резной ручкой из кости слона, вещь редкая и не особо полезная в бою. Оружие это предназначалось для статуса, а не для драки. Но вдруг что-то блеснувшее под мертвой рукой, прямо в жухлой прошлогодней траве, завладело вниманием Нирона. Отбросив холодную кисть в сторону, наемник с удивлением обнаружил полновесный золотой. Герб на нем был королевский, но какой-то странный и неправильный. Если у нынешнего монарха он был вписан в круг, тот тут шло простое добротное тиснение.