Бравый голем

Спустя некоторое время они заметили еще одного меднорыла, который полз в их сторону откуда-то из темноты. Твари эти, подобно подкроватным чудовищам, не слишком любят находиться на свету. Можно было бы избавиться от меднорылов, выбравшись на ярко освещенное место, но ведь у них был еще Фырк, которого ни в коем случае нельзя было снова подставлять под свет.

Как и ожидалось, тварь поползла под кровать. Раздался какой-то щелчок, а затем еще более странный звук — как будто последняя вода уходит в воронку.

Гранди и Рапунцелия мгновенно переглянулись.

— Звучит как песня! — воскликнула девушка.

Гранди перегнулся через край кровати и заглянул под нее. Увидев меднодонта, он спросил:

— Кто то тут поет, или нам все чудится?

— Это я пою! — отозвался меднодонт. — Я всегда пою, когда ем!

Гранди пожал плечами, но ничего возразить при этом не мог. В конце концов, у каждого свои странности.

— Вообще-то, довольно приятные звуки! — продолжала Рапунцелия, вслушиваясь.

— Да, неплохие, но только до тех пор, покуда это странное создание охраняет Фырка от меднорылов! — пробормотал голем.

По мере прибытия новых тварей музыка постепенно стала звучать все громче. То, что происходило внизу, можно было назвать безжалостным истреблением, но музыкальное сопровождение значительно скрашивало картину бойни.

— Послушай, а вот там, в лодке… — пробормотала Рапунцелия, немного помолчав, — ты ведь кое-что сделал там. Ответь, пожалуйста, почему?

— Я всего лишь пытался сделать так, чтобы мы спокойно добрались до берега!

— О да, конечно! Я должна признать, что ты с блеском справился с этой задачей! Но все-таки было нечто еще!

Гранди удивленно пожал плечами.

— Скажи мне тогда, что я сделал, и я скажу тебе, почему!

— Ты… Ты… ты сжимал меня!

— Я? — удивился голем.

— Ну, когда я предложила тебе поискать рыбу-гонца! Почему ты это сделал?

Тут голем все вспомнил.

— Ну, тогда я был разгорячен, я вообще почти ни о чем не думал, извини…

— Но мне это понравилось!

Гранди снова задумался:

— Это было такая блестящая идея! Я только хотел… В общем, это был своеобразный способ выразить тебе благодарность за эту мысль!

— Но почему ты тогда просто не сказал «спасибо»?

Гранди снова пожал плечами, но на этот раз с удивлением.

— Действительно, сам не понимаю… Может быть, мне это показалось тогда более подходящим? Не знаю.

— Но вот Сладчайшая Матушка никогда меня так не сжимала!

— Ну естественно! Она ведь тебя не слишком-то любила на самом деле!

— Ага, понятно, — тут Рапунцелия задумалась, а потом неожиданно спросила: — Я тебе действительно так нравлюсь, Гранди?

— Ты такая красивая!

— Ты не ответил на мой вопрос!

— Я даже не знаю, как должен на него отвечать, — признался он.

— Почему?

— Ты такая прекрасная девушка, а я какой-то голем!

— Но разве это подразумевает, что я тебе не нравлюсь?

— Может быть, — выдавил Гранди из себя, — я просто не могу позволить себе, чтобы ты мне нравилась!

— Я не понимаю.

Но Гранди прекрасно знал, что девушка поняла, что он хотел ей сказать. У нее не было опыта общения с реальным миром и теми, кто его населял, но зато она знала все обо всем и обо всех, хотя поведение их было для девушки загадкой. Она даже не подозревала, насколько тяжело было говорить об этом голему.

Для этого нужна была своеобразная тонкость, деликатность, а именно к этому Гранди не был приучен. Он привык обращаться со всеми запросто, бездумно рассыпая бесчисленные оскорбления, заставляя окружающих действовать по отношению к себе сходным образом. Но Гранди сознавал, что такая тактика с Рапунцелией не пройдет — это будет похоже на растаптывание сапогом прекрасного цветка.

— Ну вот, предположим, что Фырку удалось встретить девушку-подкроватное чудовище, — начал Гранди, — но тут он вдруг осознал, что девушек его собственного вида в природе вообще не существует, и это, значит, нечто совсем другое. Она всего лишь похожа на него, не больше. Разве он может позволить себе… любить ее?

— Но почему нет? — слегка изумившись, поинтересовалась Рапунцелия.

— Но ведь они принадлежат к разным видам! — ответил голем, поражаясь такой наивности.

— Но разве существа, принадлежавшие к разным видам, не могут любить друг друга? Тебе разве не нравится Фырк?

— Конечно, нравится! Но…

Девушка помрачнела.

— Я, значит, тебе не нравлюсь?

— Но это ведь не одно и то же! Фырк и я не…

— Что…

— Мы не мужчина и женщина! — Голем понял, что попал в весьма щекотливую ситуацию.

— Я вот девушка! — воскликнула Рапунцелия. — Но разве это означает, что Фырк не может мне нравиться?

— Нет, — отозвался голем, чувствуя какую-то внутреннюю боль, — это все-таки не то! Конечно же, он может тебе нравиться!

— Но, значит, тогда возможно и то, что ты можешь нравиться и мне?

— Да, конечно! Но…

— Но разве я не могу нравиться тебе?

Нет, голем положительно не знал, как нужно вести себя в таких случаях! Он мог бы быть резким и откровенным, но это могло ошеломить девушку и даже отдалить ее от него. Сейчас…