Бразильский вояж (СИ)

— Я не любитель вина, сеньора. Вполне могу обойтись без него.

— Странно. Вы ведь среди португальцев жили, как говорили. Или в Индии мало пьют вина?

— Пьют, но я не заметил, чтобы так много, как здесь.

— Пираты, слышала, вообще пьют много.

— В плавании нам запрещено пить много. Только по кружке в день для утоления жажды. И я тогда пью.

— У вас, наверное, дома осталась возлюбленная? — неожиданно спросила она. Ник внезапно покраснел и ещё больше, когда Алма заметила это.

— Была, конечно, но так… Она скоро вышла замуж, а я ушёл в море. И сестра у меня есть. Тоже должна выйти замуж. Да я так и не смог побывать на её свадьбе. Жаль, так хотелось.

Потом он поведал всю свою историю, пока свисток боцмана не выгнал его на палубу работать со снастями и парусами.

Вернулся он уже вечером, когда солнце только что опустилось за горизонт. Женщина спала, поджав под себя ноги и расправив подол платья. Он в нерешительности остановился на пороге и не знал, как поступить.

Зато он внимательно рассмотрел её лицо, хотя света было явно недостаточно. Это его не смущало. Подумал про себя, что во сне эта женщина выглядела совсем юной и свежей. Горе и тоска исчезли с её лица, и оно стало по-детски приятным и милым. Он вспомнил сестру и улыбнулся. Тихо вышел, прикрыв дверь поплотнее.

Больше месяца эскадра, растянувшись на десятки миль, крейсировала севернее Баии. Несколько судов попались им в лапы, и добыча становилась уже обременительной. А впереди маячил Пернамбуко, где Хейн надеялся захватить большую добычу. Так и произошло. Город сдался после массированного обстрела и подавления артиллерии фортов.

Ник получил здесь небольшое ранение в грудь, и весь перевязанный и бледный появился перед Алмой.

— Что с вами, сеньор Николас? — встала она с тревогой в голосе, — Вы ранены? Боже! Как это произошла?

— Осколок гранаты прорвал кожу, сеньора. Ничего страшного. Зато я могу рассчитывать на дополнительную долю в добыче. Сейчас мне это очень нужно.

— Почему вы так говорите? — с подозрением спросила она.

— Когда меня захватили эти пираты, всё отобрали, и я только потом стал получать четверть доли. А это очень мало. Теперь и вовсе ничего не получил. Надеюсь за этот бой получить полторы доли, как раненый.

— Вы что-то задумали, сеньор Николас?

— Ещё нет, но собираюсь кое-что предпринять. Не хотелось бы продолжать морской разбой. Вернуться бы в Даман. Очень хотелось бы. А для этого нужны деньги, и много.

Она странно взглянула на юношу, но тот ничего не понял и ушёл по делу.

Нол по старой дружбе сообщил Нику, что их капитаны решили отколоться от эскадры Хейна.

— У нас уже весь трюм забит грузами. Нет нужды больше дёргать судьбу за хвост. Идём в Голландию, Ник!

— Прямиком, или куда заходить будем? — Ник пытливо смотрел в лицо помощнику, пытаясь выведать ещё что-нибудь.

— Зайдём в Параибу[1]. Это совсем близко. За день можно дойти. Там попробуем обменять наших пленников — и домой!

Часа за два до рассвета судно снялась с якорей, и вышло на внешний рейд. Миновали опасные мели и рифы, и к девяти часам утра закачались на океанских волнах. Ветер восточных румбов затруднял движение. Весь день матросы работали без отдыха, стремясь побыстрее достичь Параибы. Лишь в девятом часу вечера вошли на рейд, но дальше не войти осмелились.

Редкие огоньки городка, в котором и трёхсот домов не насчитать, мерцали в темноте. Бухта оказалась довольно открытая и качка весьма ощущалась.

Ник в волнении зашёл в каюту. Алма лежала на топчане и вскинула тревожные глаза на юношу. Он ничего этого не видел — темнота была почти полной.

— Сеньора, предлагаю бежать! — зашептал он, наклонившись. — Лучшего времени не будет. Вахта слабая, ялик на тросе у трапа, готовый утром пойти в селение на переговоры или грабёж.

— Как! Прямо сейчас? — Алма вскочила, а Ник прошептал в ответ:

— Тише! Селение маленькое, денег никто не выплатит и его ограбят. Всех пленных обещали утопить. Это вас устраивает? Меня — нет, сеньора! Собирайте свою волю и нервы в кулак, и следуйте моим советам. И без шума. Вот, накиньте на себя плащ. Он прикроет ваше светлое платье. Его легко заметить даже в темноте. И молчок, сеньора!

Он вышел на палубу и внимательно осмотрел вахтенных матросов. Они дремали у трапа на полуют, защищаясь от ветра за надстройкой. Помощник Кейпер сидел на табурете у румпеля и клевал носом. Судно покачивалось, дёргаясь на якорных канатах. Ветер разогнал пологую волну, и она громко плескалась у борта. Слышались глухие удары ялика о борт.

Босиком Ник подошёл к фальшборту у трапа и осторожно открыл дверцу к верёвочному трапу, оглядевшись по сторонам. По небу ползли тучи, и звезды изредка выглядывали в разрывах между ними.

— Всё готово! — прошептал Ник, войдя в каюту. — Закутайтесь в плащ поплотнее и подберите юбки повыше! Еду забрали?

Она не ответила, но послушно всё выполнила и даже протянула руку, которую юноша не заметил.

Они вышли на палубу и затаились в тени мачты. До дремавших матросов не больше восьми шагов и их легко могли обнаружить. Ник наклонился к самому уху женщины, прошептал, волнуясь и нервничая: