Бремя чести

"Дорогой Ален, как бы не прискорбно это звучало, но моя дорогая матушка, так долго болевшая вот уже больше восьми лет, скончалась. Я не прошу приехать тебя, так как понимаю, что письмо моё будет получено через достаточное время после печальных событий. Я вполне могу рассчитывать на то, что узнав об этой трагедии, ты будешь соболезновать мне. Мне хватит и этого. Я не буду расписывать как, где и каким образом смерть настигла мою дорогую матушку, но лишь скажу, что скончалась она не от того, от чего лечилась. Причину её смерти можно обозначить как «безалаберное отношением к пищи и застольному этикету». Но пусть это не тревожит тебя. 

Сейчас я хочу подойти к истинной причине своего письма. Ты знаешь, что в зимнее время в Венеции очень много людей, в связи с тем, что климат нашего города благоприятен для многих. Мне же, как любителю маленьких компаний, тяжело находиться в местах, где количество приезжих втрое превышает местных, хоть я и сам прибыл сюда не так уж и давно. Однако, смею тебя заверить, что я уже считаю себя местным.

Дорогой друг, вот уже четыре года я не видел тебя. Мои приветствия передай мадам Д’Амбруазе и месье Д’Амбруазе. Я уверен, что ты не будешь против нашей встречи, поэтому взял на себя смелость предпринять поездку к тебе. Из Венеции я выезжаю десятого октября, с расчётом на то, что к Рождеству я уже вернусь в родную Венецию. 10 октября я отправлюсь из Венеции морем – мои знакомые согласились взять меня с собой до Генуи. Оттуда я прибуду сушей.

За моего отца не переживай, хоть он и немного лишился здравого мышления, у него много прислуги, которая следит за ним как подобает. 

Я очень надеюсь, что моё письмо не ошеломит тебя.

Как говорят в Италии,

Addio⁷!

Твой друг, Андре Робе."

Ален быстро пробежался по первой части письма, а вот вторую читал жадно и внимательно. Приезд друга обрадовал его, но то, что письмо пришло так поздно, вывело Алена из себя. Он спустился вниз, где его мать давала наставления прислуге по поводу цветов.

– Почему письма, датированные первым октябрём, приходят ко мне двадцать второго октября?! Что это за безалаберность! А если бы это было жизненно важным письмом?!

– Месье, это же не зависит от нас. Это почта, -смущенно объяснила служанка.

– Ален, дорогой, ты же знаешь, как в мире все медлительно. Хотя это и правда очень большой срок для письма. Кто написал тебе? Какие-то важные вести?

– Андре Робе прибудет к нам в гости. Десятого октября он собирался отправиться в путь, с расчётом на то, что к Рождеству он уже будет дома. Его матушка скончалась. Он сказал, что приезд объясняется его нелюбовью шумных компаний в зимнее время в Венеции, но я думаю, он устал, и хочет отдохнуть от печальных событий.

– О, бедная мадам Робе! Прелестная женщина была, хоть и весьма занудная. Уж очень любила она плакать о своей судьбе, – тут женщина поняла, что такие разговоры нельзя вести в присутствии прислуги, – Сходи-ка на кухню, пусть приготовят чай с бергамотом, но только зелёный,-поспешила она отдать приказ.

– Все, кто её знал, говорили, что она очень давно болела. Ну не будем об этом. Нужно подготовить комнату для гостя, ведь судя по датам, он прибудет уже вот-вот.

– Занимайтесь этим вы, мама. У меня слишком много дел. Когда Андре приедет, я непременно уделю ему время, но сейчас мне не до этого.