Бремя одежд. Болотный тигр

Однако возникли затруднения – все-таки дядя Эдвард был женат. Розамунда даже в мыслях не называла эту женщину тетей Анной, а только "женой дяди Эдварда". Навещая их в отсутствие мужа, Анна Монктон неизменно давала понять, что это была не слишком удачная мысль – поселить их на мельнице. Она вылезла вон из кожи, обставляя это жилище, перевезла туда – практически по бездорожью – множество личных вещей, ухлопала уйму времени и денег, чтобы придать комнатам уютный вид. Она также делала упор на то, что среди болот невозможно существовать без лодки.

Розамунда с Дженнифер не питали симпатии к жене дяди Эдварда, так же, как и она к ним. Розамунда опасалась ее влияния на дядю – и, как выяснилось, не напрасно. Однажды дядя Эдвард смущенно уточнил: он составил документ, по которому Морли разрешалось пользоваться домом, мельницей и небольшим участком лишь при жизни главы семьи. Он добавил, деланно смеясь, что эта оговорка вряд ли осложнит их жизнь, потому что такие красивые девушки, несомненно, вскорости выйдут замуж. Розамунда явственно представила себе – так, словно слышала собственными ушами, – как жена дяди Эдварда возмущается: "Нечего делать им такие роскошные подарки!"

Зато Розамунда была уверена: тетя не подозревает, что ее муж назначил племянницам денежное пособие в размере двадцати фунтов в месяц. Деньги, как правило, поступали заказным письмом, а это значило, что они не умрут с голоду, и мельница, несмотря ни на что, станет их настоящим домом.

К этому времени Генри Морли окончательно потерял почву под ногами, а потому безропотно согласился с таким проектом. Правда, Розамунда подозревала, что в его душе идет жестокая внутренняя борьба, в которой главную роль играет унижение. Ведь он неделями не зарабатывал ни пенни.

Как раз в то время, когда они обосновались на мельнице, Генри Морли снова остался без работы и горел желанием "показать им". В их новом жилище оказалось достаточно места для того, чтобы оборудовать мастерскую. Он откроет прибыльное дело – начнет изготовлять бижутерию. Для этого только и потребуется, что станок, печь, кое-какие инструменты и, разумеется, исходный материал. Вскоре он все это получил, и хотя к тому времени его энтузиазм поостыл, Генри Морли все-таки принялся за дело и немного погодя изготовил вполне приличные изделия.

Розамунде, однако, пришлось убедиться, что одно дело – произвести товар и совсем другое – продать. После обширной деловой переписки у них осталась только одна реальная надежда – на магазин в Кембридже. Местоположение удачное, зато спрос невелик. Как бесстрастно констатировал владелец магазина, браслеты и броши машинной выделки выглядят ничуть не хуже тех, на которые ушло много кропотливой ручной работы, а обходятся вдвое дешевле. К сожалению, ни Розамунда, ни Дженнифер не обладали соответствующими навыками, не говоря уже о врожденных способностях отца. Впрочем, у Дженнифер получалось лучше, хотя это и не мешало ей ненавидеть эту работу, так же, как и их вынужденную изоляцию. Зато, думала Розамунда, у Дженнифер есть выход, даже два: если у нее окончательно лопнет терпение, она может либо выйти замуж за Эндрю, либо завтра же покинуть мельницу и в буквальном смысле слова встать на обе ноги – перестать носиться со своей хромотой и устроиться на работу. Другое дело – отец: ему поздно осваивать новые ремесла.

Между этими двумя – отцом и старшей дочерью – существовала некая солидарность, своего рода заговор слабых. Пока Розамунда позволяет им сидеть на своей шее, они палец о палец не ударят, а поскольку она питала к ним искреннюю привязанность, то и крайне редко бунтовала.

– Почему все-таки мы не почувствовали запаха?

– Что? – Розамунда очнулась и взглянула на сестру. – Что ты сказала?

– Почему мы не почувствовали запах?

– И в самом деле…

– Чай готов, Рози. У тебя отрешенный вид – о чем ты думала? Ох, дорогая! – Дженнифер подвинулась поближе и во внезапном порыве схватила сестру за руку. – Придумай что-нибудь, вызволи нас отсюда! Я сойду с ума.

– Не начинай все сначала. Ты прекрасно знаешь, что хоть завтра можешь уехать. Эндрю все еще ждет.

– Это не выход. Если я стану его женой, то просто сменю одну клетку на другую – в пределах одного и того же болота.

– Он влюблен и постарается, чтобы для тебя наступила новая жизнь.

– Зато я его не люблю – во всяком случае, не так. Он мне нравится, даже очень. Возможно, я бы смирилась и пошла за него, получи он работу в городе.

Розамунда резко, так, что едва не опрокинула стул, на котором сидела ее сестра, вскочила на ноги.

– Ну, хватит, Дженнифер! Эндрю – фермер, это огромная часть его жизни. Ты должна быть благодарна ему за то, что он предлагает тебе крышу над головой. И позволь дать тебе совет; не заставляй его слишком долго ждать Он, конечно, тихоня, но ты знаешь – в тихом омуте…

– Рози! – Дженнифер наклонилась вперед и взмолилась, повиснув у Розамунды на руке: – Если бы мы могли поехать за границу – хоть ненадолго, на какой-нибудь месяц! Напиши дяде Эдварду, для тебя он все сделает!

Розамунда вырвала руку.

– И не подумаю. Как можно?..