Бремя равных

А он был рядом с "Удачливым" - грузный белый гигант, который не хотел стать сенсацией, хотя уже два aлых цветка распустились на его теле и темно-вишневые лаза затягивала пелена оцепенения; он из последних cил боролся с первородным ужасом, леденящим кровь; cпускался на несколько метров и вновь, напрягая деревенеющие мышцы, всплывал, не в силах сбить пламя неузнанный предводитель с отметиной на лбу.

- Шлюпку на воду! - скомандовал Тарас и с нежиданной для его возраста прытью сбежал с мостика.

Фрэнк Хаксли был почти счастлив. В однообразной работе "рыбогляда" не часто выпадает такая удача пережить день, полный неожиданностей и даже приключeний, не уступающих подвигам его любимых киногероeгв. И хотя палить по дельфинам должен был Бэк, пилот тоже взял пневморужье. Все было: плавучие крепости аборигенов, дельфины - подводные чудища и он - вездесущий Гарри с верным бластером в правой руке.

- Смотри, шеф, белый дельфин!

- Где?

Вместо ответа Бэк выстрелил.

Фрэнк тоже заметил длинное белое тело, рывком ушедшее под воду, но тут же всплывшее снова.

- Межзвездный вампир!

Пилот, придерживая штурвал левой рукой, заложил вираж и выстрелил с правой: огненная кувшинка закачалась на волне. Промах, а это для Гарри непозволительная вещь, и Хаксли снова заложил вираж, опустив машину ниже, прицелился поточнее...

- Есть!

И "Флайфиш-131" пошел на разворот...

Раненый альбинос смотрел на приближающуюся шлюпку гаснущим красным глазом. Может быть, он и хотел бы исчезнуть, скрыться от новой беды, но не мог - шок сковал его тело, а может быть, - старому капитану хотелось в это верить - он чувствовал, что люди не сделают ему ничего плохого.

Дельфин словно ждал шлюпку - едва его белый бок коснулся борта, силы оставили гиганта и плавники беспомощно обвисли.

-Линь!-скомандовал Тарас.-Найтовь к борту. Живо!

Загорелые шершавые руки ловко просунули тонкий канат под передние плавники, захлестнули петлей на хвосте, притянули белую покорную громадину к шлюпке.

- Минут через десять-пятнадцать должен очухаться. Пока - перекур. Подождем.

И словно оправдываясь, капитан добавил:

- Было в давние времена поверье такое: что души потонувших рыбаков в дельфинах возрождаются. И потому закон такой рыбацкий был-дельфина не тронь. Мудрое творение - дельфин. И доброе. А доброту на Земле беречь надо.

И хотя команда не возражала, Тарас Григорьевич уже совсем по-домашнему закончил:

- Белый он. Трудно ему, бедолаге, наверное, - сверху виден, снизу виден. Сплошная мишень. И палят кто попало. А я вот об этих беляках столько за жизнь свою слышал, а в натуре - первого вижу. Редкость это. Таких вдвойне беречь надо...

- Вроде просыпается он, Тарас Григорьевич!

- Погоди чуток. Пусть оклемается хорошенько, тогда и линь уберем. Наука... Говорят, дельфины не тонут. А, к примеру, почему у него в глазах тоска такая была, если он непотопляемый?..

Флотилия возвращалась на Базу, как похоронная процессия. Тралы были испорчены, трюмы - пусты. Косяк исчез, словно растворился: ни гидролокаторы других баз, ни "рыбогляды" даже остатков его не нашли.

По этому случаю, а также по случаю возможного официального выхода на пенсию старого капитана, в кают-компании "Онеги" состоялся прием. "Удачливый" показался рыбакам маловат для раута на капитанском уровне.

Согласно ситуации, Тарас Григорьевич был грустен и молчалив. Закусывали, словно издевались над собой, консервами "Тунец в собственном соку".

- Одного я не могу понять, - сказал вдруг Тарас. Чего-то не хватало в сегодняшнем лове, чего-то очень знакомого...

- Рыбы, - засмеялся кто-то с набитым ртом.

- Птиц не хватало сегодня, ни чаек, ни даже фрегатов, - пропел со своего места Тасис.

-А я-то, старый осел...-Тарас вскочил, опрокинув стул. - Конечно, птицы! Они же за нами, как приклеенные, ходят! А сегодня -ни одной!

- Ну и что?

- А то, что даже птица не трогала эту рыбу! Ни чайки, ни фрегаты, ни альбатросы, а они любую падаль склюют! Значит, было в этой рыбе что-то такое... Правда, наука помалкивает. Только кажется мне, что дельфины нас, дураков, от какой-нибудь неизвестной науке пакости оберегали. А мы их...

В кают-компании воцарилось неловкое молчание.

Нина появилась так же внезапно, как и исчезла. На ней был мягкий купальный халат.

- Толя, готовьте кресло.

Пан поднял голову.

-Нина, что вы хотите?

- Связаться с Уиссом на пента-волне.

- Ни в коем случае! Вы помните, что было в прошлый раз?

- Помню. Но мы должны знать, что случилось!

- Пента-волна слишком опасная штука. Нет, Нина, рисковать незачем. Надо искать другие пути.

- Иван Сергеевич, вы отлично знаете, что других путей нет. А сидеть и ждать вот так - бессмысленно, потому что мы не знаем причин, из-за которых Уисс изменил свои намерения. С кем он говорил? В чем опасность Третьего круга и связана ли она с будущей передачей? И возможна ли вообще теперь передача? Если возможна, то когда?.

- Не знаю. Ума не приложу. Все так долго готовилось к путешествию, и к сегодняшнему дню,... И мы, и Уисс... И в самом начале - провал... Уиссу могло помешать. только что-то очень серьезное... Но что?