Брешь

— Мне необходимо встретиться с Учителями. Прошу тебя, Норман, поговори с сыном, я знаю ты с ним на связи. Пусть все устроит. Если для этого нужна помощь, то я все сделаю. Но сам понимаешь, каждый мой шаг сейчас, как под микроскопом. Помоги мне разобраться в ситуации, — Ак нервничал, и его друг не мог этого не заметить. А значит, дело серьезное, и «камню» действительно была нужна встреча позарез.

— Можно мне поинтересоваться, на кой тебе сдались Учителя? — вопрос был риторическим.

— Прости, но это не моя тайна, — извиняющимся голосом ответил Фисми.

— Сделаю что смогу, но обещать ничего не буду. Безопасность моего сына, прежде всего.

— Разумеется, дружище, разумеется. Я зайду к тебе завтра в это же время.

— Договорились.

Друзья расстались. Каждый остался со своими мыслями. Один думал о сыне, избравшем радикальный метод борьбы с существующим порядком, второй думал, что предложить совету. Поспешных решений быть не могло.

Вечером следующего дня Норман Декер позвонил полковнику Фисми и сказал лишь одно слово — «жди». Этого было вполне достаточно. Зная загруженность своего друга, он оценил оперативность выполнения его просьбы. Старый вояка еще мог дать фору любому юнцу в вопросах дисциплины и исполнительности. Иногда друзья могут сделать намного больше, чем все юрисдикции, вместе взятые.

Несколько дней прошли в томительном ожидании. Солнце скрылось за горизонтом. Огни города переливались тысячами соцветий. Гул улиц постепенно стихал. Верховный представитель Галактического союза сидел в своих апартаментах и изучал документы. Перед глазами пробегали копии переговоров с Легионом, планы изменения галактики и прочая, уже никому не нужная констатация факта нашего несовершенства.

Внезапно в голове раздался мужской голос. Ак был уверен, что находился в квартире один. Наружная охрана исключала возможность постороннего проникновения. Но голос был четким и явным.

— Ак Фисми, вы хотели поговорить с нами, — констатировал голос.

— Вы Учитель? — сказал в пустоту полковник.

— Да, мне передали вашу просьбу, и я решил ее удовлетворить, — голос был низким и спокойным.

— Простите, вы не могли бы материализоваться. Знаете, говорить с самим собой в моем положении, по крайней мере, пугающе, — Ак смотрел перед собой.

— Пожалуйста, это не сложно, — посреди комнаты появился человек в одежде местных дизайнеров, — так нормально?

— Да, я больше привык, когда мой собеседник говорит не из недр моей головы. Спасибо, что согласились уделить мне время. Вы Учитель? — Верховный представитель внимательно рассматривал своего собеседника.

— Я Учитель, Торн попросил меня с вами встретиться, можете не сомневаться или я должен был явиться в форме легионера, для пущей убедительности? — создатель улыбнулся.

— Могу ли я с вами говорить открыто? Мне нужно многое понять и не ради своего любопытства, видите ли, мне предстоит принять решение… — он не договорил.

— Я знаю о вас больше, чем вы думаете, Ак. И цель моего появления как раз состоит в том, чтобы помочь вам принять верное решение. Думаю, что вы не глубоко знакомы с учением, и я не собираюсь делать вас его последователем. Но даже того, что вы знаете, достаточно для понимания мирных намерений нашей расы, вернее ее части. Поэтому прошу вас, давайте без церемоний и ложной скромности. Спрашивайте, попытаемся найти истину и восстановить порядок вещей во вселенной.

— Прежде всего, простите еще раз, могу я узнать, вы говорите от себя лично или представляете всех Учителей. Как это вообще у вас происходит на переговорах? — смущенно, но твердо начал Фисми.

— Я представляю всех и каждого. Любой обмен информацией, касающийся учения и устройства мира, трансформации сознания или изменения бытия, имеет последствия в этой вселенной. Разумеется, я не вправе взять такую ответственность персонально на себя. Все Учителя находятся в едином информационном поле, и любое его возмущение не останется незамеченным.

— А Посланники знают, что вы здесь? — Ак опять нервничал.

— Это не имеет значения. Свобода действий и выбора — такая же неотъемлемая часть их мировоззрения, как и нашего. Никаких последствий для вас или для меня быть не может.

— Последний установочный вопрос. Могу я рассчитывать на конфиденциальность нашего разговора?

— Безусловно. Хотя закрытой информации нет ни в одном измерении, ибо она принадлежит всем. Все ваши условности, ограничения, конфиденциальность, существуют только в вашей голове. Весь мир — открытая книга, нет никаких открытий, тайн, нет старого и нового, есть только потоки информации и способы их трансформации. Нельзя быть собственником математических правил или физических законов, нельзя открыть то, что существовало всегда. А наш разговор всего лишь выяснение ситуации для принятия максимально полезного для человечества решения. Мы понимаем друг друга? — создатель смотрел собеседнику в глаза.

— Вполне. Раз уж вы упомянули о доступности информации…