Брестская крепость

- Доктор, туда не ходите - убьют!

И тут же упал.

Она кинулась к нему. Боец был мертв - осколок раздробил ему затылок.

И тогда Раиса подумала о том, что у нее нет своего привычного оружия санитарной сумки.

Совсем недалеко у самой дороги белел одноэтажный домик санитарной части 125-го полка. Она побежала туда.

Внутри был только санитар, торопливо набивавший свою сумку индивидуальными пакетами. Раиса схватила сумку с красным крестом, висевшую на гвозде. Они с санитаром выбежали вместе. Он повернул к северным воротам, на выход из крепости, а она, подумав о матери и о других женщинах, оставшихся в домах комсостава, поспешила туда - надо было вывести всех из домов куда-нибудь в надежное укрытие в крепостных валах.

Но ей приходилось то и дело останавливаться по дороге - здесь и там стонали раненые люди, и ее санитарная сумка опустела, прежде чем она добежала до дома.

Ее матери уже не было в квартире. Но внизу, под лестницей дома, испуганно сбилось в кучу несколько женщин с детьми.

- Идемте со мной! - позвала их Раиса. - Здесь вас может завалить!

Валы Восточного форта находились совсем близко. Но пробежать эти две-три сотни метров было нелегко. Громко плакали испуганные дети, женщины вскрикивали и цепенели при каждом близком взрыве. Они не успевали за ней приходилось все время останавливаться и поджидать отстающих. Наконец они все же добрались до ближнего вала и вбежали в первый попавшийся каземат.

Тут находились конюшни, и десятка два привязанных лошадей нервно топтались в своих стойлах и встревоженно ржали, слыша взрывы.

В этих конюшнях было уже много людей. Здесь укрылись женщины и дети из ближних домов комсостава, и обрадованная Раиса увидела среди них свою мать. Тут сидели несколько безоружных и раненых бойцов; она сразу осмотрела их раны и перевязала, разорвав на бинты их нижние рубашки.

Было около полудня, когда в конюшнях появились командиры во главе с майором. Это был майор Гаврилов, принявший командование над гарнизоном форта и теперь обходивший все казематы.

Он подбодрил приунывших женщин, сказал, что врага скоро отобьют, а потом, заметив Раису, подозвал ее. Она представилась как положено по-военному.

- Вам, товарищ военфельдшер, я поручаю организовать здесь санитарную часть. Пусть вам помогают женщины - раненых будем сносить сюда, - сказал майор.

- Но у меня же ничего нет, товарищ майор, - взмолилась Раиса. - Бинты кончились, медикаментов не осталось никаких.

- Попробуем вам что-нибудь достать, - обещал майор. - А пока делайте все, что можете.

И она делала что могла. Вместе с женщинами она постелила у стены каземата чистую солому, подготовив свой будущий госпиталь. Когда начали приносить раненых, они пустили на бинты свое белье, а вместо шин она прибинтовывала к перебитым рукам и ногам какую-нибудь доску или ложе разбитой винтовки. Пища, скудная и нерегулярная, отдавалась прежде всего детям и раненым. Так же было и с водой, когда ее удавалось достать.

На второй день пришлось выпустить лошадей: их нечем было поить и они могли сбеситься от жажды. Их выгнали во дворик форта, и с тревожным ржанием кони табуном побежали к Мухавцу, на место своего обычного водопоя. Наблюдатели с вала видели, как немцы перестреляли их из пулеметов.

По просьбе Раисы бойцы выкопали неглубокий колодец в самой конюшне. Но пропитанная лошадиными нечистотами земля давала какую-то желтую, отвратительно пахнувшую воду - даже при сильной жажде ее не могли пить. Сначала бойцы ползали за водой к Мухавцу, чтобы хоть немного облегчить страдания детей и раненых. Потом путь туда оказался отрезанным, но зато в соседнем валу обнаружили ледник с запасами льда.

Теперь Раиса сама ползала за льдом. Ползти надо было всего сорок пятьдесят метров, но часть этого пространства простреливалась откуда-то немецким пулеметом, и каждый раз близкий посвист и чмоканье пуль о землю заставляли замирать ее сердце. Но людям надо было пить, и она снова и снова отправлялась в это путешествие.

Как-то лейтенант Степан Терехов, которому Гаврилов поручил все хозяйственные дела, раздобыл со своими бойцами немного бинтов и медикаментов. Она была счастлива: это спасло жизнь некоторым раненым - им уже угрожала гангрена. А главное - среди медикаментов были таблетки хлорной извести. Теперь она кипятила желтую воду из колодца, клала туда таблетки "хлорки", и эту жидкость, похожую на лекарство, можно было пить. Запасы льда кончались, и хлорированная вода помогала все же поддерживать силы людей.

Все пережила она здесь, в форту, - и дымовые атаки немцев, когда всем им, включая детей и раненых, приходилось часами дышать через противогазы или сквозь влажные тряпки, и обстрел из танков, и взрыв тяжелой бомбы весом в 1800 килограммов, когда казалось, что кирпичные своды каземата сейчас не выдержат и многотонная масса земляного вала над головами станет их общим могильным холмом.