Бретонская колдунья (сборник)

Магрибинец выпил последнюю чашу с банжем, и бедная Бадр аль-Будур так и не узнала, чем отличается любовь мужчины из внутреннего Магриба от любви мужчины из ее родного города.

Потому что Ала ад-Дин отрубил колдуну голову.

«Иди в другую комнату, жена, – сказал он, – и жди меня. Я сделаю дела и возмещу тебе то, что обещал колдун. Неистовый жеребец! Ха!»

Когда царевна ушла, Ала ад-Дин достал у магрибинца из-за пазухи лампу и потер.

«Слушаю, мой повелитель!» – сказал джинн.

«Отнеси дворец вместе с нами обратно, раб лампы! Но сначала принеси мне напиток, что увеличивает мужскую силу!» – приказал Ала ад-Дин.

«Слушаю и повинуюсь!» – поклонился джинн и исчез.

И некоторое время спустя Ала ад-Дин вошел к царевне аль-Будур. И трудился так, как не трудился в гареме у султана!

А утром дворец стоял на месте.

Султан увидел его и кинулся проведать свою единственную дочь. Найдя царевну живой и здоровой, он простил Ала ад-Дина.

И все они зажили счастливо.

Только Бадр аль-Будур долго ломала голову: ведь если по воле Аллаха магрибинец все равно получил бы свою смерть от Ала ад-Дина, может, не стоило отвергать его любовь? Может, он не врал, а говорил правду? Как теперь узнать?

Вот такая история, мой цвэточек, произошла с Ала ад-Дином, сыном бедного портного.

* * *

Уже на рассвете пришел грязный, покрытый пылью Масрур. С пустым мешком.

* * *

Наверное, количество все-таки перешло в качество и наглядное обучение сыграло свою важную роль. После того вечера Жаккетта задвигала «пэрсиком» более-менее правильно.

– Молодец! – хвалила ее Фатима. – Двигай пэрсиком, двигай, колыхай! Ты должна бросать взгляд на господина, взглядом все обещать господину, но сразу ничего не давать господину! Знай себе цену! Но когда глаза господина уже будут метать искры, скажи ему самым нежным голосом.

И Фатима произнесла арабскую фразу.

Жаккетта билась и так, и этак, но повторить ее правильно не смогла.

– Ладно! – махнула рукой Фатима. – Скажи ему на вашем языке: «О мой господин, любовь к тебе поселилась в моем сердце и огонь страсти сжег мою печень!» Умный господин поймет, а глупый попросит ученого человека перевести и все равно поймет! И когда он это поймет, ум его улетит от радости, и, значит, он попал в твои сети!

Фатима развалилась на подушках.

– Весь город шепчет, как Бибигюль нашла в своем саду зарезанного человека! – довольно сообщила она.

– А разве это не тайна? – удивилась Жаккетта, продолжая двигать «пэрсиком».

– Конечно, тайна! – кивнула Фатима. – Потому и шепчет, а не кричит на весь базар. Нет мощи и силы ни у кого, кроме как у Аллаха высокого, великого! Бибигюль заплатила кади большие деньги, чтобы не было шума. Помнишь того старика на пиру? Он подарил мне браслет на ногу!

Излучающая довольство Фатима подняла ногу и показала красивый браслет.

– Он сказал, что у меня такая бесподобная маленькая ножка, словно конец курдюка, бедра как подушки, набитые страусовыми перьями, а между ними вещь, которую бессилен описать язык и при упоминании ее изливается слеза! Ах, старый бесстыдник!

Жаккетта с некоторым сомнением осмотрела слоноподобные окорока госпожи, но потом решила, что по сравнению с раскормленной и правда похожей на подушку ногой, пухлая ступня кажется маленькой. Кто их знает, эти курдюки, может, у них именно такие концы.

– И что без тяжелого браслета я буду парить над землей и меня унесет в море ветер! Ах, баловник! – игриво закончила Фатима. – Продолжай танцевать, мой цвэточек!

Жаккетте было не по себе. Она сердцем чувствовала, что тот вечер прервал тянучую, как медовые сладости и восточные песни, череду событий.

Поэтому она даже не удивилась, когда вошел серьезный, собранный Масрур и, обращаясь к хозяйке, пропищал:

– Шейх Али!

Фатима вскочила с подушек и торжествующе пророкотала:

– Так вот что ждала эта мерзавка Бибигюль! Как я могла забыть! Шейх Али идет из пустыни! Шейх Али!

У Жаккетты сжалось сердце. Она сразу стала чужой в этой комнате. Товар, только товар.

Глава VIII

Молодой шейх Али Мухаммед ибн Мухаммед ибн Али ибн Хилаль Зу-с-сайфайн сидел в главном зале своей усадьбы в Триполи, и гнев в нем копился, как горный поток в запруженном ущелье Атласских гор.

Сегодня был день покупок женщин в гарем. Только глупец, не знающий жизнь правителей и вождей, может думать, что делается это исключительно ради удовольствия.

Чем выше поднял Аллах человека, тем меньше он свободен в своих действиях. Полная свобода есть только у нищего бродяги, бредущего по бесконечной дороге под вечным небом.

Правитель, чтобы достигнуть цели, должен опираться на людей. Еще Второй Учитель[78] говорил, что человек может достичь необходимого в делах и получить наивысшее совершенство только через объединение многих людей в одном месте проживания. Великие слова!

Но почтенные люди в городе как сговорились, твердят, что появилась французская принцесса, которая послужит украшением гарема шейха Али. Только и слышно: шейх и французская принцесса, шейх и французская принцесса!

И сейчас, на смотринах принцессы, шейх не мог понять, его считают дураком или все вокруг посходили с ума по прихоти Аллаха!