Бригада

Сержант поджег вторую гранату, раскрутил ее над головой ремнем, словно пращой, и швырнул точно в храмовые двери. Прогремел взрыв.

Через несколько секунд в помещении святилища творилось сущее безумие, в котором людские крики смешались с воинственным ревом бантагов. У входа в храм возникли трое солдат орды, вооруженных ракетницей. Выпущенный ими снаряд угодил в самую гущу сражавшихся.

Выхватив револьвер, Пэт тщательно прицелился и метким выстрелом повалил на землю одного из членов вражеского расчета, спешно перезаряжавшего ракетницу. Ракета вспыхнула и с шипением унеслась вертикально в небо.

В этом бою за разрушенный храм не было ни шеренг, ни боевого порядка; смешавшись в одну кучу, люди и бантаги обрушили друг на другу свою ненависть, используя в качестве оружия винтовки, штыки, ножи, булыжники и просто кулаки. На Пэта, Жадовича, капитана и находившегося рядом с ними пехотинца набросились шестеро бантагов. Солдат вскочил на ноги и уложил первого из противников, но тут же повалился на насыпь, сраженный выстрелом в упор, который снес ему полчерепа. Жадович крикнул Пэту, чтобы тот следил за бойницей, и, выхватив из-за пояса револьвер, вступил в яростный бой. Низко пригнувшись, он ворвался в гущу врагов и, уворачиваясь от ударов, припадая к земле и тут же вскакивая, всаживал пулю за пулей в ненавистных врагов. К нему присоединился и капитан, который быстро опустошил барабан своего револьвера, подхватил с пола брошенную бантагскую винтовку и размахивал ей, как дубиной.

Сгорая от желания вступить в рукопашную, Пэт начат было разворачиваться, но тут краем глаза увидел огромную черную фигуру, влезавшую в окно рядом с ним. Волосатая лапа ухватилась за край подоконника, и в это мгновение Пэт опустил на нее рукоятку своего револьвера. Солдат орды с воплем свалился вниз, и ирландец разразился смехом. В оконном проеме возник еще один бантаг. Пэт ткнул дуло револьвера прямо ему в лицо и спустил курок. Бантаги на время оставили Пэта в покое, но один из них влез в окно справа, убив выстрелом в спину оборонявшего бойницу пехотинца, который как раз в этот момент вынужден был развернуться, чтобы отразить нападение противника с тыла. О'Дональд уложил штурмовика на месте. Решив, что враги не рискнут атаковать его окно, Пэт перелез через груду булыжников и нос к носу столкнулся с очередным бантагом, забиравшимся в правую бойницу. Сберегая последние два патрона, Пэт метнул в неприятеля подвернувшийся под руку кирпич, и тот рухнул вниз. Секунду спустя в бойницу влетела граната. Вспомнив действия сержанта в канализационном туннеле, Пэт схватил разбрасывающую искры фанату и выбросил ее наружу, где та и разорвалась.

— Генерал, сзади!

Крутанувшись на месте, Пэт выпустил две последние пули в несущегося к нему со штыком наперевес бантага.

В бой вступили новые солдаты, вынырнувшие из того самого лаза, через который Пэт попал внутрь святилища. Это были люди сержанта Жадовича. Произведя в упор залп из своих винтовок, они с дикой яростью схватились с бантагами врукопашную.

Жадно хватая ртом воздух, Пэт выдернул штифт, соединявший патронник со стволом, вынул из барабана пустую камору и бросил ее на землю. Вытащив из кармана заряженную камору, он попытался вставить ее в барабан. Пока Пэт возился с револьвером, из гущи сражавшихся вырвались еще двое врагов, устремившихся прямо к нему. Остальные бантаги показывали в его сторону и тоже пытались пробиться к оставшемуся в одиночестве генералу.

Пэт вогнал барабан на место, взвел курок и в несколько секунд расстрелял все патроны. Один из подстреленных им бантагов упал на ирландца и сбил его с ног. Выбираясь из-под мертвеца, Пэт заметил еще двоих противников. Вдруг они оба споткнулись и тоже повалились на него.

Его обдало запахом теплой крови и исходившим из бантагских внутренностей зловонием. При одной мысли о том, что могли съесть на завтрак эти ублюдки, у Пэта ком встал в горле. Выругавшись, он начал судорожно дергаться, пытаясь выбраться из-под груды трупов.

Шум схватки не стихал. Храм сотряс взрыв еще одного снаряда, и кто-то крикнул, что в воздухе появился вражеский дирижабль. Придавленный многопудовой тяжестью бантагских мертвецов, Пэт отчаянно искал путь на свободу.

Он почувствовал, как чья-то рука схватила его за плечо, и на мгновение его охватил ужас — вдруг это бантаг?

— Он еще жив.

Это был голос капитана.

Одного из упавших на Пэта бантагов сдвинули в сторону, и секунду спустя брыкающегося и матерящегося ирландца извлекли из-под завала.

Бой продолжался. Вновь начался снегопад, все помещение окуталось клубами желто-серого дыма, и проступавшие сквозь него фигуры людей казались призрачными тенями.

— Где они? — проревел Пэт.

— Мы отбросили их назад, — бесстрастно отозвался Жадович.

Сохранявший полное спокойствие сержант тыльной стороной руки вытирал кровь, сочившуюся из пореза на правой щеке. На его окровавленном лице не было живого места от синяков. Расшатав сломанный зуб, юноша выплюнул его на землю.