Бриллиант для самой желанной

Но Фелиша поняла, что он не хотел, чтобы это увидели, и стерла файл.

Кеда ждал, пока их глаза встретятся. Она стянула наушники, гадая, понял ли он, что она все видела.

Правда оказалась такой же будоражащей, и ее беспокоило то, как быстро и глубоко он проник ей в сердце.

– Прости за то, как я обращался с тобой во дворце.

Несмотря на застегнутый ремень безопасности, она от удивления едва не скатилась с кресла. Извинение потрясло, хотя выражение ее лица почти не изменилось.

– Я никогда не привозил туда женщин, разве что коллег. Если кто-то хотя бы заподозрил о наших отношениях, тебе пришлось бы плохо. И тогда я бы не вытерпел и взорвался.

Фелиша подумала, что ему ни к чему объясняться, куда легче продолжать злиться на него.

– Что сделано, то сделано. Я туда больше не вернусь.

– Сомневаюсь, что впредь будет причина.

– Ты не так понял. Я туда больше не вернусь. У всех есть предел терпения, а твое обращение со мной в Зазинии слишком превысило мой. Так или иначе, мне необязательно приезжать туда.

– Необязательно?

Ему стало не по себе. Если бы она только работала на него, возможно, ей не понравилось бы подобное обращение, но пришлось бы смириться.

Но они любовники.

Возможно, и это деловое соглашение. Но она не в состоянии так легко переключиться. И отказывается переходить из положения любовницы к положению служанки, полностью забытой, бредущей позади хозяина. Его жест-приказ остаться на месте бесил.

За час до Лондона турбулентность внезапно пропала, к тому времени Фелиша уже клевала носом. Кеда пошел в спальню, но принять душ не было времени, и он просто сменил традиционную одежду на костюм.

Он мог бы поспать хоть часок, но вместо этого сидел на постели, сжав виски.

Несмотря на смелые заявления, он не знал, какова будет его реакция, если отец вынесет решение в пользу Мохаммеда. Рискнет ли он сделать всеобщим достоянием прошлое матери, попросив народ проголосовать. А если титул наследного принца не принадлежит ему по праву…

Обычно Кеда выглядел безупречно.

Но не сегодня утром.

Лондон был прекрасен!

Фелиша жадно разглядывала город в окно роскошной машины. Однако что-то изменилось.

Кеда не завез ее домой. Он – член королевской семьи и ее босс. Поэтому они остановились у его дома. Она вышла и убедилась, что его вещи извлечены из багажника и сейчас их отнесут наверх.

На этом можно попрощаться.

– Полагаю, остаток дня я свободна?

– Разумеется.

Деловая поездка выдалась долгой, теперь нужно устанавливать новые границы.

– Увидимся завтра в восемь.

В этот момент пробил Биг-Бен. Семь утра. А значит, разлука на двадцать пять часов.

– Поднимайся, – пригласил Кеда.

– Я действительно устала.

– Знаю.

Под ее глазами залегли тени. Он тоже устал, но турбулентность в полете – ничто по сравнению с этим моментом. Они были готовы наделать глупостей.

Бессонная ночь, желание, старания сдерживать это желание ни к чему хорошему не приведут.

Ей надо бежать. Прыгнуть в машину и ехать домой. Точнее, к матери, чтобы вовремя вспомнить, каково это – влюбиться в мужчину определенного типа.

Но сегодня она не в состоянии разыгрывать неприступность, особенно после слов Кеды.

– Ты сказала, если я открою тайну, сказанное останется при тебе. Это по-прежнему так?

– Ты сам знаешь, что это так.

Он взял ее за руку и сделал знак водителю достать и ее вещи.

Она стояла рядом с ним в антикварном лифте, все отчетливее сознавая необходимость уйти.

Но не любопытство удерживало ее на месте. Желание. Она хотела предъявить права на каждую минуту, проведенную вместе. Она еще успеет исцелиться.

Фелиша бывала в квартире, правда, без Кеды. Обычно приходила поговорить с горничной или с водителем, собирала его вещи.

Войдя в роскошные апартаменты, она огляделась.

Шторы раздвинуты, открывая вид на прекрасный частный сад. Фелиша подошла к окну, зная, что пришла сюда не в качестве личного секретаря. Трудно сказать, требуются ли сейчас ее способности решать проблемы.

– Я в душ, – сообщил Кеда.

Фелиша кивнула.

– Хочешь вместе?

Она устало рассмеялась, продолжая смотреть в окно. Он ушел. Его самонадеянность должна раздражать, но этого не произошло.

Она по-прежнему хочет его, хотя будет расстраиваться по этому поводу позже. Не сейчас.

Кеда вошел в большую ванную и разделся. Наверное, хорошо оказаться дома после долгого путешествия. Но почему-то этого никогда не случалось.

Дом – это Зазиния.

Он встал под душ. Упругие струйки воды могли бы взбодрить, но он слишком устал и по-прежнему сомневался, стоит ли рассказывать Фелише правду.

Вдруг он увидел, как она, пусть и с опозданием, приняла предложение присоединиться.

Впервые за все время ему стало хорошо дома.

– Подожди.

Фелиша терпеливо ждала, пока он расстегивал оригинальные пуговицы, о чем так долго мечтал. На этот раз он не отдавал приказов. Просто делал все, чтобы скорее обнажить ее. Стащил с нее одежду, помог выбраться из белья.

– Ты дрожишь. – Он почувствовал ее озноб, когда она выступила из трусиков.

– Официально можно сказать, у меня синдром перепада часовых поясов.

Этого, конечно, не было.