Бриллиант предсказателя

Если здесь одна только девчонка, это объясняло нежелание Евы привлекать толпу спасателей. Сама по себе Надя Жалевская слаба, но в панике даже она способна убить Максима, если он связан.

А раз они смогли фактически подкрасться к ней незаметно, чего бояться?

Ева эту точку зрения не разделяла:

– Ты не понимаешь ее. Поймешь потом. Она не совсем обыкновенная. Не пытайся помочь мне. Я знаю, что делаю. Твоя задача – освободить Максима и довести его до машины. Я присоединюсь к вам.

– Ева, ты меня пугаешь…

– А когда-нибудь было иначе?

– Надя – всего лишь молодая девушка, она не может быть каким-то чудовищем!

– Смотри сама. И ты все увидишь.

А дальше времени на сомнения не осталось. Потому что Ева взяла с ближайшего стола небольшой горшок и с силой швырнула в стену. Горшок разлетелся на мелкие осколки с впечатляющим грохотом, который разнесся по просторному залу гулким эхом.

Женский голос на втором этаже мгновенно затих.

* * *

Если изначально казалось, что ему только и остается, что лежать и ждать, то со временем эта уверенность испарилась. Может, и лучше будет подняться и позволить лезвиям сделать свое дело? Пара минут боли – и все, конец.

Подобные мысли появлялись не из-за страха. Максим бывал в разных ситуациях и умел себя контролировать. Но сейчас он вынужден был признать, что его выживание может оказаться далеко не подарком судьбы.

Препарат, который вводила ему Лилия, действовал угнетающе. Максим давно уже чувствовал тошноту и слабость во всем теле. На фоне этого он не сразу заметил, что у него начали отниматься ноги. Сначала пропала чувствительность в ступнях, потом онемение расползлось до колена и выше. Вот от этого стало по-настоящему страшно! Максим не знал, получится ли у него управлять собственными ногами при самых отчаянных усилиях, ведь пробовать он боялся, шанс остаться без ноги никуда не исчезал!

Конечно, произошло это не сразу. Время молодой человек толком не чувствовал, но знал, что оно проходит, по мере того как в комнате темнело. Он оставался один, наедине со своими мыслями, сомнениями и нарастающим ужасом. Что, если препарат окончательно парализует его?! Тогда лучше решиться, покончить со всем этим, пока у него есть шанс! Потом ведь шанса не будет…

Вспыхнул свет, на секунду ослепивший его. Он так глубоко ушел в свои мысли, что не услышал, как кто-то вошел в комнату, и лишь сработавшие лампочки вернули его к реальности.

Он ожидал, что к нему снова явилась Лилия, но зазвучал голос Нади:

– Как ты?

– Не чувствую ничего ниже пояса. Тебя это радует?

– Нет. Я сожалею, что так получилось. Я хотела уберечь тебя от этого.

Судя по голосу, она говорила правду. Да и тот факт, что девушка не решалась показаться ему на глаза, доказывал, что ей жаль. Однако никакой благодарности Максим не чувствовал.

– Слабовато хотела! Это делается вот так: «Максим, не подходи к моей мамаше, потому что она долбанутая на всю голову! И ко мне не подходи, потому что я ей во всем буду помогать».

– Не надо так, – обиделась Надя. – Ты сам влез в это! Не нужно говорить, что ты все делал ради меня. Я много думала об этом и поняла, что как настоящего друга ты меня не рассматривал. Конечно, мне грустно от этого. Но такова жизнь. Мама права, мне нужно стать сильнее.

Она наконец приблизилась. Кожа девушки все еще казалась бледной, но это из-за контраста с черным свитером и джинсами, которые она надела. Болезненность с ее лица исчезла. Длинные волосы она собрала в конский хвост, не накрасилась и от этого казалась почти чужой, незнакомой ему.

Хотя, если по существу, она и не была знакомой.

– Молчишь? – грустно улыбнулась она. – Это правильно. Я бы предпочла, чтобы ты не возражал против очевидного. Мама сказала мне сидеть внизу и не общаться с тобой, но я не могла так. Мне нужно было поговорить с тобой, пока есть такая возможность. Однажды ты привез меня к дому своего друга и показал девушке, которая там живет. Я видела, как ты на нее смотришь… Это ведь из-за нее все, да?

Максим едва не кивнул, но вовремя спохватился.

– Да.

– Я так и подумала… А ведь я не могу сказать, что завидую ей! Мне ты никогда не нужен был в таком смысле. Только как настоящий друг. Мама верно сказала… Я только ей и могу доверять. Но ты многому научил меня, поэтому было бы несправедливо не попрощаться с тобой.

– Что со мной произойдет? – прошептал Максим.

Он знал, что она скажет. Лилия бы не призналась, чтобы не спугнуть его, а вот Надя могла и признаться. Ей не хватало жестокости и хладнокровия матери.

Девушка действительно не стала ничего скрывать:

– Я не знаю… Только мама разбирается в том, как эти зелья действуют. Мне вообще к подобным вещам приближаться нельзя, у меня на них аллергия. Я знаю, что доза, которую тебе нужно вводить несколько часов, тебя парализует… Но что будет дальше – я не знаю, мама не сказала. Не думаю, что у нас получится общаться.

Лилия запретила ей общаться не из жалости. Она не хотела спугнуть его, подтолкнуть к самоубийству. Значит, он нужен ей живым… Точнее, не мертвым. Она доведет его до такого состояния, что прийти в сознание вряд ли получится.