Бриллианты из морозилки

Она развела по местам своих четвероногих подопечных и, вконец озадаченная, покинула дом. Пару часов назад она радовалась, гуляя с собаками по парку. Это был подходящий момент, чтобы привести в порядок собственные мысли. Только сегодня все, что лезло ей в голову, действовало на нее удручающе.

Не может такого быть, чтобы Круз ограбил Лоуренсов! Нет, он бы никогда этого не сделал. Но должно же быть какое-то логическое объяснение, почему он соврал, что провел ночь у дружка. Трейси нужно самой с ним поговорить, прежде чем вернется Фил.

Ее размышления прервались, когда она неожиданно заметила Фила на противоположной стороне улицы у входа в парк. Он молча смотрел на Трейси, как будто ждал ее. Она почувствовала тяжесть где-то внутри, потом все смешалось. Она чего-то боялась, ей было не по себе, но одновременно она испытывала и некое радостное волнение. Этот мужчина оказывал на нее непонятное воздействие. Ей так бы хотелось просто перейти через дорогу и спросить его, как правильно поступить в такой затруднительной ситуации. Это была безумная идея. Тем не менее, когда загорелся зеленый свет, она пошла к нему.

— У меня мало времени, — предупредила Трейси, когда Фил предложил посидеть в соседнем кафе. — Круз и дядя Томас, наверное, уже встали. Мне еще нужно закупить продукты.

— Я помогу тебе. Как-никак, сегодня я кухарка.

— Ах да, действительно. — Она аккуратно положила свою сумку рядом на скамейку.

— Я поджидал тебя, чтобы мы могли, наконец, поговорить спокойно, — сказал он твердым голосом и сел напротив.

Она долго мусолила салфетку между большим и указательным пальцами.

Фил понял, что ее нервы натянуты как струны. Она изменилась с сегодняшнего утра, точнее, с того момента, как Синди стояла перед дверью с ордером на обыск. Странно, Трейси была совершенно спокойна, когда столкнулась с двумя подростками в темном переулке. И, разговаривая с Филби, она внешне была невозмутимой. Когда речь шла о ней, у нее, очевидно, не было чувства страха. Но она всегда очень нервничала, когда дело касалось ее семьи.

Неловким движением руки Трейси уронила на пол свой столовый прибор. Ему становилось все яснее, что она не хочет с ним говорить.

Она приняла приглашение потому, что не нашла подходящей отговорки. Фил ничего не делал для того, чтобы прервать это тягостное безмолвие. Как полицейский, он знал, что это было единственным средством заставить говорить кого угодно. При этом он спокойно наблюдал за Трейси. Она тревожно озиралась в почти безлюдном кафе. Было два часа дня, и большинство столов пустовало. Одна сотрудница стояла у кассы и выписывала счета.

Наконец он заговорил:

— Время не пойдет быстрее, если ты не будешь есть.

Она еще несколько минут молча смотрела на него:

— Держу пари, у тебя здорово получается допрашивать преступников.

Это вызвало у него улыбку:

— Я в этом деле мастак. Но большинство из них я не приглашаю в кафе.

Она вздохнула:

— Ладно. Что ты будешь?

— Могу посоветовать тост.

Она не ответила, и он вопрошающе посмотрел на нее. Ее темно-синие глаза напомнили ему о том, что она — лишь часть его работы. Он должен был запомнить это раз и навсегда.

— Очень вкусно здесь готовят индейку.

— Ты часто здесь бываешь?

— Да.

Во всяком случае, раньше он часто бывал в этом кафе с Ральфом. Но с той ночи, когда погиб его напарник, он избегал этого места. Тем не менее он повел Трейси именно сюда.

— Я рада вновь тебя видеть, Фил. Слышала о твоем ранении, — поприветствовала его официантка, когда подошла к столу. — Нога?

— Да, Фанни. Но я скоро приступаю к работе. — Она помедлила секунду, прежде чем продолжить: — Очень жаль Ральфа. Он был добрым малым.

— Да, это точно. — Его пронзила острая боль, он почувствовал прикосновение руки и, открыв глаза, увидел свои побелевшие кончики пальцев сплетенными с растопыренными пальцами Трейси. Медленно он разжал пальцы.

— Как обычно? — спросила Фанни. Он кивнул, официантка повернулась к Трейси и дружелюбно на нее посмотрела: — Вам то же самое?

— Да, пожалуйста, — подтвердила Трейси.

Девушка улыбнулась:

— Хороший выбор. Сейчас я принесу пиво.

— Пиво? — спросила Трейси подавленным голосом, после того как официантка отошла. — Я думала, полицейские не пьют при исполнении.

С облегчением он понял, что она не будет расспрашивать его о Ральфе. Ему не хотелось говорить сейчас о нем. Боль в сердце стала несколько утихать.

— Я не на службе.

После того как Фанни принесла пиво, Фил сделал большой глоток из кружки и посмотрел на Трейси, которая пила маленькими глотками. Он привел ее сюда, чтобы выведать информацию. Как объяснить, что любой его план относительно этой женщины проваливался? Он сделал еще глоток и предпринял очередную попытку узнать правду.

— Почему бы нам не заключить перемирие? — начал он, отставив кружку.

— Что это значит?

Недоверие в ее глазах заставило его улыбнуться:

— Проще сказать, пока мы едим, я не полицейский, а ты не подозреваемая.

Она зажмурила глаза:

— Ты же хочешь спросить меня о драгоценностях, которые ты нашел в морозилке?

Их прервала официантка, которая принесла тосты.