Бриллианты на шее. Элита истребительной авиации Люфтваффе

Галланд предложил назвать группу 44-м истребительным соединением (Jagdverband 44 – JV44), и это наименование было сразу же утверждено Герингом. Но почему именно 44-е соединение, ведь ни первого, ни второго и вообще никаких других подобных соединений в Люфтваффе не было? На этот счет есть несколько версий. Согласно одной из них, выбор Галланда объяснялся тем, что в числе «44» содержалась определенная игра слов, которую мог понять только узкий круг пилотов и о которой он, естественно, ничего не сказал рейхсмаршалу. Дело было в том, что число «44» по-немецки пишется «vier und vierzig», но произносится практически как «fier und fierzig», а на жаргоне пилотов Люфтваффе одно «F» обозначало командира (Fuhrer). И вот теперь для пилотов, поддерживавших Галланда, число «44», или двойное «F», символизировало, что после двенадцати лет, когда у них был только один командир – рейхсмаршал Геринг, они хотят получить нового.

Приступив к формированию группы, которую предстояло создать в буквальном смысле на пустом месте, Галланд сразу же столкнулся с «тихим» саботажем. Она должна была размещаться на аэродроме Брист, в 30 км северо-западнее Бранденбурга, где уже находились штаб JG7 и часть III./JG7, но Геринг запретил командиру JG7 майору Теодору Вейссенбергеру оказывать какую-либо помощь вновь создаваемой группе. Все просьбы Галланда о переводе из других групп пилотов блокировались или тормозились его преемником на посту инспектора истребительной авиации оберстом Голлобом. Его жалоба, направленная генералу Рудольфу Майстеру, возглавлявшему в рейхсминистерстве авиации управление личного состава, осталась без ответа. И только командир 4-й учебной авиадивизии оберст Траутлофт на свой страх и риск направил в JV44 нескольких своих лучших инструкторов, имевших большой боевой опыт.

В такой ситуации Галланду ничего не оставалось, как обратиться напрямую к Гитлеру, что он и сделал, позвонив его адъютанту от Люфтваффе оберсту фон Белову. Только после этого дело сдвинулось с мертвой точки. Геринг, видимо, получивший прямое указание фюрера, приказал, чтобы в группу Галланда были переведены требуемые им пилоты, выделены самолеты и необходимые технические материалы. Одновременно приказом начальника Генерального штаба Люфтваффе генерала Карла Коллера Галланд в отношении своей группы получил права командира авиадивизии, то есть практически полную самостоятельность в принятии решений.

Тем не менее, несмотря на формальное распоряжение Геринга, на практике мало что изменилось. Реальная обстановка не позволяла Галланду быстро сформировать полноценную группу и уж тем более сразу же ввести ее в бой. К 10 февраля JV44 располагала всего десятью Ме262, а по состоянию на 20 февраля в ее составе имелось 16 самолетов и 15 пилотов.

После войны оберст Штейнхоф в своих мемуарах, озаглавленных «В последний час», писал:

«За последние пять лет войны я уже в третий раз был на аэродроме Бранденбург-Брист. Но на этот раз не как командир истребительного соединения, а скорее как „девушка для всего“ в эскадрилье, которой командовал генерал-лейтенант.

Эскадрилья, которую мы собирались сформировать, должна была стать эскадрильей реактивных истребителей. Это был эксперимент, который должен был на практике подтвердить, что Ме262 истребитель и может сбивать бомбардировщики. При этом нам никто не помогал. Моя бывшая JG7 находилась на том же аэродроме, но ее офицеры не особенно стремились к контактам с нами. Казалось, что наша близость была им неприятна.

В первые дни наше небольшое подразделение вело голодное существование. Моя старая эскадра имела от преемника Галланда указание ни в коем случае не помогать нам. Однако генерал Галланд имел влиятельных друзей, и к нам начали прибывать самолеты, запасные части, вооружение и даже второй «Кюбельваген».

Летчики, которых очень неохотно переводили к нам, были молоды и неопытны, за исключением майора «Буби» Шнелла, который прибыл к нам прямо из госпиталя и который после ранения пока не мог летать. Когда-то очень превозносимая система организации Люфтваффе теперь развалилась на части и имела много дыр, которые надо было устранять. Я стал «руководителем подготовки». Мой старый надежный ведомый Фэрманн сделался офицером по техническому обеспечению, обязанности которого он еще никогда в жизни не исполнял».

Галланд решил собрать в JV44 лучших пилотов Люфтваффе. Штейнхоф, став своеобразным «вербовщиком», собирал лучших асов, объезжая истребительные эскадры. Слухи о том, что опальный генерал-лейтенант формирует собственную группу Ме262, уже облетели Люфтваффе, и большинство летчиков практически не приходилось уговаривать. Гауптманы и майоры соглашались летать в качестве рядовых пилотов, при этом многие из них переходили в JV44, даже не получив разрешения управления личного состава рейхсминистерства авиации.

В течение весны 1945 г. в JV44 прибыли: оберст Лютцов (106 побед), оберст-лейтенант Герхард Баркхорн (301 победа), майоры Вальтер Крупински (197 побед), Дитхельм фон Эйхель-Штрейбер (96 побед), Карл-Хейнц Шнелл (72 победы), Вильгельм Хергет (71 победа), ХансЭккехард Боб (60 побед) и Эрих Хохаген (55 побед), гауптман Рюдигер фон Кирхмайр (46 побед), обер-лейтенант Альфред Хекман (71 победа), лейтенанты Герберт Кайзер (68 побед), Клаус Нойманн (32 победы) и Лео Шумахер (23 победы). Кроме того, в эскадрилье FW190D9/D11, прикрывавшей взлет и посадку Ме262, летали лейтенант Хейнц Захсенберг (104 победы) и гауптман Вальдемар Вюбке (15 побед).

В составе JV44, чья численность лишь к самому концу войны приблизилось к штатной численности обычной истребительной авиагруппы, было столько старших офицеров, что их с лихвой хватило бы на целую авиадивизию. В качестве командиров звеньев, ведущих пар и просто рядовых пилотов летали генерал-лейтенант, два оберста, два оберст-лейтенанта и шесть майоров. Впечатляющим было и число летчиков, имевших высшие награды Третьего рейха: девять человек были награждены Рыцарским Крестом, двое – Дубовыми Листьями, четверо – Мечами и один – Бриллиантами.

Однако несмотря на все вышесказанное, все-таки было бы неправильным утверждать, что JV44 состояла только из одних асов. Помимо них, в группу вошли и совсем молодые пилоты, такие как, например, унтер-офицер Эдуард Шалльмозер, ставший ведомым Галланда.

В конце марта генерал Коллер предложил Галланду, чтобы JV44 перебазировалась в Южную Германию для защиты находившихся там авиазаводов. В качестве аэродрома для группы начальник Генерального штаба Люфтваффе полагал использовать Лехфельд. Однако тот и так был переполнен, и Галланд выбрал аэродром Рим, в нескольких километрах от восточной окраины Мюнхена. 31 марта большая часть группы во главе с оберстом Штейнхофом туда перелетела из Бриста. На следующий день прибыли последние Ме262, которые пилотировали Галланд, унтер-офицер Шалльмозер и унтер-офицер Йоханн-Карл Мюллер.

Вечером 3 апреля пилоты JV44 совершили первые боевые вылеты с аэродрома Рим. Тогда Галланд одержал свою 98-ю победу, сбив в районе Мюнхена американский Р38. Через день – 5 апреля – группа впервые атаковала соединения четырехмоторных бомбардировщиков, появлявшиеся над Баварией. Ее командир добился нового успеха, записав на счет В24.

9 апреля в общей сложности 1252 В17 и В24 из 8й воздушной армии США под прикрытием 846 истребителей атаковали аэродромы реактивной авиации Люфтваффе, расположенные в южной части Германии. 228 «Летающих Крепостей» сбросили на аэродром Рим 550 тонн фугасных и зажигательных бомб. В итоге тяжелые повреждения получили шесть Ме262 из JV44 и Ar234 из 1.(F)/Aufkl.Gr.100, были убиты шесть и ранены пятьдесят человек, серьезно пострадала взлетно-посадочная полоса. После этой бомбежки JV44 в течение восьми дней не могла выполнять боевых вылетов.

На следующий день – 10 апреля 1945 г. – Галланда неожиданно вызвали к Герингу, находившемуся на своей вилле рядом с Берхтесгаденом. Он ожидал нового взрыва обвинений, но, к большому удивлению, рейхсмаршал, наоборот, повел себя очень вежливо и даже по-отечески по отношению к опальному подчиненному. Геринг интересовался успехами JV44, и вопросы, задаваемые им, позволили Галланду предположить, что тот наконец осознал значение Ме262 как истребителя. В конце концов и сам шеф Люфтваффе признал, что Галланд был прав, когда настаивал на полномасштабном производстве реактивного «Мессершмитта» в варианте истребителя.

Война неумолимо приближалась к концу, и Геринг не мог заблуждаться относительно ближайшего будущего. Галланд предположил, что своей чрезвычайной вежливостью и любезностью он пытался сгладить все произошедшее между ними за последнее время. Рейхсмаршал был на грани прямых извинений перед Галландом, но так и не смог преодолеть психологический барьер, разделявший их. Это стало особенно очевидно, когда, прощаясь, он сказал: «Когда-нибудь, Галланд, вы оцените, что я сделал для вас, сняв с должности инспектора истребительной авиации. Теперь вы можете снова участвовать в боях, чего всегда и желали. Я завидую вам и хотел бы, чтобы я сам мог лететь в бой вместе с вами».

Это была их последняя встреча, и больше Галланд уже никогда не видел Геринга.

Утром 16 апреля два Не111, взлетевшие ночью с аэродрома Бланкензее, в 8 км южнее г. Любек, доставили на аэродром Рим неуправляемые ракеты R4M. Эти ракеты имели калибр 55 мм, боеголовку с 520 граммами гексогена и дальность полета около 2500 метров. Они устанавливались по двенадцать штук на двух специальных деревянных направляющих под плоскостями Ме262. Все ракеты выпускались с интервалом в 0,03 секунды. Их залп покрывал пространство, занимаемое четырехмоторным бомбардировщиком, находящимся на расстоянии 600 метров от атакующего самолета. Так как траектория полета R4M была близка к траектории снарядов, выпущенных из бортовой пушки MK108, то для прицеливания использовался тот же самый прицел Revi 16B.

Днем 18 апреля над Баварией появилось очередное соединение американских В26. Ему наперехват с аэродрома Рим начали подниматься шесть Ме262. Их пилотировали Галланд, оберст Штейнхоф, оберст-лейтенант Баркхорн, майор Крупински, лейтенант Нойманн и унтер-офицер Шалльмозер. Незадолго перед этим аэродром подвергся новой бомбежке, и взлетную полосу едва успели отремонтировать. Пять пилотов благополучно взлетели, а истребитель Штейнхофа, взлетавший последним, потерпел аварию. Наземному персоналу лишь каким-то чудом удалось вытащить летчика из горящего самолета.

Оставшиеся пять «Мессершмиттов» в районе Регенсбурга атаковали ракетами R4M группу В26 из 322 BG. По данным Люфтваффе, Галланд тогда сбил два бомбардировщика, преодолев тем самым рубеж в 100 побед. Затем 21 апреля на его счету был четырехмоторный В17.

25 апреля американские и советские войска встретились в районе г. Торгау, на реке Эльба. Обращаясь к своим пилотам, Галланд сказал: «В военном отношении война проиграна. Наши действия здесь не смогут ничего уже изменить, но я буду вести бой до конца. Я горд, что принадлежу к последним истребителям Люфтваффе. Только те, кто чувствует то же самое, должны летать вместе со мной». Только два человека попросили освободить их от боевых вылетов. Галланд выполнил их просьбу, при этом разрешив им остаться вместе с JV44.

По состоянию на 26 апреля в составе JV44 номинально числился 41 Ме262, но из них лишь не более полутора десятков были в пригодном для полетов состоянии. В эскадрилье, прикрывавшей взлет и посадку самолетов, имелись пять FW190D9/D11.