Бритва Дарвина

– Рибек заявил, что он увидел уезжающий с места происшествия фургон, который едва не врезался в его машину. А потом заметил Дикки… мистера Кодайка… лежащего навзничь на дороге. Рибек остановил свою машину, «Форд Таурус», вышел и спросил Ричарда Кодайка, жив ли он. По его свидетельству, мистер Кодайк ответил: «Да, вызовите „Скорую“. Рибек оставил машину на проезжей части и побежал к знакомой, которая жила за углом – Грамерси-стрит, 3535, – разбудил ее и попросил вызвать Службу спасения. Потом схватил одеяло и бросился обратно… Там он обнаружил, что мистер Кодайк лежит уже в другом месте, повернут головой в другую сторону, и к тому же без сознания и в гораздо худшем состоянии. „Скорая“ приехала через семь минут. По свидетельству врачей, к тому времени Кодайк был уже мертв. Фургон стоял там, где он находился на фотографиях полиции.

Сид посмотрела на Дарвина.

– Выходит, эта сука объехала квартал и снова переехала Дикки Кодайка? Как ты это установил?

– Подробности достаточно скучны и утомительны, – ответил Дар.

– Меня никогда не утомляют подробности, доктор Минор, – холодно заметила главный следователь Олсон. – Не забывайте, что они суть моей работы.

Дарвин только кивнул.

– Хорошо, тогда сначала я вкратце изложу исходные данные и уравнения, а потом прокручу запись следственного эксперимента при условиях, полученных на основании моих вычислений, – сказал он. – Я предпочитаю делать расчеты такого рода в метрической системе, хотя потом всегда перевожу все в английские единицы измерения, для демонстраций.

Дар пощелкал по клавиатуре, и на мониторе снова появилось изображение улицы без фургона, только с двумя мужчинами, которые выходили из дома, а потом один из них ступил на проезжую часть. Точка зрения снова сместилась – как будто наблюдатель смотрел на улицу, находясь за рулем фургона, который поворачивал с бульвара Фонтейн на запад, на Мальборо-авеню. Человек на проезжей части был прекрасно виден.

– Исследования видимости в ночное время показывают, что даже на темной проселочной дороге и при тусклом свете фар пешеход, хотя бы и в темной одежде, будет виден с расстояния около ста семидесяти пяти футов – даже если у водителя плохое или не слишком хорошее зрение. От пересечения Мальборо-авеню с бульваром Фонтейн до места наезда фургона на мистера Кодайка – сто шестьдесят девять футов.

– Значит, она увидела его, как только выехала из-за поворота, – задумчиво сказала Сидни.

– Она должна была его увидеть, даже если бы он еще стоял на тротуаре, не то что на проезжей части, – подтвердил Дар. – При включенном дальнем свете фары фургона должны были высветить его с расстояния в триста сорок три фута. Черт, даже если бы у нее вообще не горели фары, она все равно увидела бы человека на дороге с расстояния в сто пятьдесят футов – для этого на улице хватало света фонарей и рассеянного света из окон ближайших домов.

– Но она прибавила скорость, – сказала Сид.

– Несомненно. Передние колеса фургона оставили тормозной след общей протяженностью сто тридцать два фута. Причем торможение продолжалось на расстоянии еще двадцати девяти футов после места столкновения, где мистер Кодайк потерял правую туфлю и где остался след от его левой туфли.

– Она сказала, что переехала его в этом месте, – напомнила Сидни.

– Это невозможно, – заявил Дарвин. – Когда у нас есть четкий тормозной след, все остальное становится только вопросом простой динамики. Мы легко можем вычислить скорости и расстояния перемещения фургона, пешехода и тела. Я полагаю, формулы тебя не интересуют?

– Напротив, – возразила Сид. – Именно это я и имела в виду, когда говорила о подробностях.

Дарвин вздохнул.

– Хорошо. И я, и полицейское управление Лос-Анджелеса, независимо друг от друга, проводили тесты на торможение на той самой улице. В эксперименте использовались транспортные средства с метчиками…

– Ты имеешь в виду устройства для разметки проезжей части? – переспросила Сидни.

– Да. Скорость автомобиля в обоих экспериментах определялась с помощью радара. Оба теста определили одинаковый коэффициент сцепления, f равен 0,79. Отсюда мы можем определить начальную скорость движения пешехода в точке столкновения… Не забывай, все свидетели в своих показаниях утверждают, что мистер Кодайк в момент наезда стоял лицом к автомобилю. И его скорость никак не могла превышать скорость движения фургона. Я использовал такую формулу:

Начальная скорость автомобиля равна квадратному корню из разницы между квадратом его конечной скорости и удвоенным ускорением, умноженным на дистанцию торможения. Подставить значения очень просто.

Фургон тормозил до полной остановки, следовательно, его конечную скорость можно считать равной нулю. Показатель ускорения определяется так: коэффициент сцепления умножаем на ускорение свободного падения. Как я уже говорил, мы экспериментально определили, что коэффициент торможения f равен 0,79. Допустим, ускорение свободного падения g равно тридцати двум и двум десятым фута в секунду – в американской системе измерений.