Брюхо Петербурга. Очерки столичной жизни

Стуча по полу деревянной ногою, медленно ковылял нищий-калека. Он пришел просить от Комитета пособия. Подобные калеки-нищие пользуются своего рода привилегиею: их и городовые не трогают, ибо всякий думает, чем же им в самом деле и жить, как не милостынею.

Нередко в Комитет нищих приходят за справками, «не забрали ли» известного субъекта. Какая-то женщина в платке и ситцевом платье осведомлялась, «не попался ли» ее муж.

– Вот уж третий день, точно как в воду канул! Хоть в полицию заявляй о греховоднике…

– А как по фамилии?

Женщина назвала.

– Да он третий день у нас «сидит».

– Из дворян или из простых?

– Из благородных… И пенсию получает, хоть и небольшую, а все – поддержка!

– Пенсионер, а нищенствует!

– Велика ли наша пенсия-то! Пять рублей тридцать семь копеек в треть… Сами посудите!

– Да, не разжиреешь! Ведь ваш муж второй раз попался.

– Что мне с ним делать? Слабость имеет к крепким напиткам… Как напьется, так и попадется… на выпивку и милостыню собирает!

В канцелярии каждому вновь прибывшему нищему составляют так называемый «разборный листок», в котором имеются следующие рубрики: имя и фамилия, звание, возраст, особые приметы, состояние здоровья, вероисповедание, причина, побудившая к прошению милостыни, ремесло, место жительства, какие сданы вещи и т. п.

– Ну-ка, мальчик, поди сюда! Как тебя зовут?

– Сашка!.. – робко ответил мальчуган.

– А фамилия?

– Не знаю…

– Родные у тебя есть?

– Круглый сирота, ни отца, ни матери…

– У кого же ты живешь?

– У тетки…

– Вероисповедания какого?

Мальчишка встал в тупик.

– В церковь ходишь?

На святой неделе на колокольню звонить хаживал, а то вот голубей там ловили…

– Как фамилия твоей тетки?

– Не знаю…

– Место жительства?

– На Песках…

Подвели следующего нищего, молодого парня.

– Как тебя зовут?

– Не помню.

– Твоя фамилия?

– Не могу знать!

– Место жительства?

– А запамятовал, ваше благородие!

Этого закоренелого бродягу увели в особое помещение.

Торопливыми шагами подошла пожилая женщина и бух прямо в ноги.

– Ваше благородие, простите, не губите!

– Ваше звание и фамилия?

– Вдова, обремененная семейством! Дома двое детишек голодом сидят…

– Чем занимаетесь?

– Благостыней промышляю, свет не без добрых людей! С миру по нитке – голому рубаха…

– Можешь идти!

– Ваше благородие, осмелюсь просить вашей милости!

– Что такое?

– Не откажите вдове, обремененной семейством! Помогите! Заставьте вечно Богу молиться!

Женщину увели.

После допроса Сашутку вместе с другими нищими посадили в общее помещение, где все и ожидают дальнейшего решения своей участи. За это время они живут на полном иждивении Комитета, получают обед – щи и кашу, спят на голых нарах. Нищих из дворян помещают в так называемую дворянскую половину, с матрасами и подушками для спанья.

Администрация Комитета нищих состоит из вице-президента и восьми членов. Еженедельно, по четвергам, происходит заседание Комитета, который и производит сортировку, разбор нищих.

Всех дряхлых и больных определяют в богадельни и больницы, здоровых – на фабрики и заводы, праздношатающихся, также, как и бродяг, – к мировым судьям, которые обыкновенно за бродяжничество приговаривают их в тюрьму, и, наконец, детей – в разные благотворительные учреждения.

Зимою, когда наплыв нищих бывает особенно велик, Комитет собирается два раза в неделю: по четвергам и понедельникам. В день заседания Комитета нищих собирают в присутствие. В это время можно видеть довольно своеобразное зрелище: нищие выходят из общей камеры один за другим, гуськом, и сосредоточиваются в приемной комнате. Таким образом, вы наблюдаете, так сказать, «марш нищих». По разнообразию типов это отребье общества представляет богатый материал для художника. Перед вашими глазами проходит целая вереница нищих: бабы, мужики, дети и т. д. Вообще, вся эта полуголодная толпа в рваных пестрых костюмах производит удручающее впечатление.

К двенадцати часам уже съехались члены правления. Это больше всего опекуны и разные благотворители. У некоторых на груди красуются звезды филантропического происхождения.

Уличный музыкант

– Ваше превосходительство, осмелюсь вас побеспокоить? – догоняет одна женщина старичка во фраке, с цилиндром в руке.

– Что вам угодно?

– Вот прошение насчет пособия…

– Подайте в канцелярию, мы рассмотрим; теперь мне некогда – сейчас открывается заседание…

Каждого нищего вызывают поодиночке. Очередь дошла до Сашутки. Мальчугана ввели в присутствие; это – просторная комната, с высоким потолком и паркетными полами. На стенах дорогие картины на библейские сюжеты. Кроме того, висело несколько портретов разных деятелей, потрудившихся на пользу нищенства. Впрочем, имена этих деятелей, собственно для нищих, представляли собою звук пустой. Посредине присутствия стоял большой стол, накрытый зеленым сукном. Председатель сидел в конце стола.

«Какие все старики, – подумал мальчуган. – Чего им от меня надо?»

Один из членов Комитета приступил к допросу.

– Ну, милый, поди сюда!

Торжественная обстановка смутила мальчишку, и он заплакал.

– Ты не плачь и не бойся нас, ничего худого мы тебе не сделаем!

– Чем ты занимаешься? Отвечай чистосердечно!