Бродяга, Плутовка и Аристократ: Сумерки

«Да. Думаю, тебе это пойдет на пользу. Хоть пыл утихомиришь. Не беспокойся они примут тебя. Лотти ведь уже назвала тебя Натаном. Она признала, что ты есть. К тому же у тебя было не так много опыта в общении, подучишься за одно. И-и… я хочу поразмыслить кое над чем. Или вернее сказать, переосмыслить».

– Это ты о чем?

«Мне кажется, мы упустили нечто важное. Я и ты. Я хочу переосмыслить и понять не только нас, но и те месяца блужданий. Хочу понять, почему мы появились и почему пропал тот, кому принадлежало это тело. А главное хочу разузнать, чей это был голос, и почему он чувствуется таким родным».

– Нейтан что-то сказал? – спросила Лотти, обратив внимание на его бормотания.

– Да. Хочет, чтобы я управлял телом. Так что прошу прощения. Придется меня потерпеть.

– Это не так, – произнесла она, присев рядом. – Натан, ты ведь так похож на Нейта… ну того… которого я знала. Он был вспыльчивым временами.

– Если ты не поняла, то я вообще-то убить тебя хотел. И мог бы убить, если бы…

– Всё нормально. Я не в обиде. Слушай мне стало интересно, почему ты взял себе имя Натан? Тебе его кто-то дал?

– Натаниэль, – кротко ответил он. – Меня назвали так. Но это было слишком длинно, и я сократил.

Воспоминания, в которой он копнул, было мрачным. И это отразилось на его лице.

– Красивое имя.

– Гриша?! – воскликнула Эли, когда ей внезапно позвонили на телефон-гарнитуру. – Это ты?!

– Да, это я. Рад тебя слышать. Ты в приюте сейчас? – та машинально кивнула, а потом проговорила ответ. – Если Лотти рядом, можешь, пожалуйста, передать ей трубку.

– Да, конечно… Лотти!

Шарлотта в спешке подбежала к ней, взяла в тоненькие ручки гарнитуру и прошептала:

– Лотти у аппарата.

– Привет, рыжик, – нежным голосом обратился Кол Галланд. – Всё в порядке? Твой голос какой-то напуганный.

– Скорее взволнованным. Ты по какому-то делу звонишь или просто захотелось поболтать?

– Думаю, всё сразу. Я хотел извиниться за тот раз. Я поступил неправильно, когда разозлился. И-и… я не хочу, чтобы наши разногласия стали стеной в общении.

– И я так считаю. Но я всё равно обижена, – с привычным задором произнесла она. – Ты обещал заглянуть к нам, а на деле отсиживаешься в своём особняке. Небось девчонка не отпускает, – с ревностью и ехидством добавила.

– За это мне, пожалуй, тоже стоит извиниться, – посмеявшись, ответил Гриша. – Я постараюсь приехать сразу после собрания. И мне, видимо, придется сейчас много за что извиняться. Это я прислал людей из конторы в приют. Видишь ли, я расследую убийство Гильмеша. Хотя точнее будет сказать, я расследую то, что случилось с Нейтам. Я подумал, ты должна узнать, к чему оно меня привело… Нейт не умер пять лет назад.

В глазах Лотти прослеживалось удивление.

– Я о чем-то таком также думала, – ответила, посмотрев на Натана. – Но что в таком случае произошло с ним?

– Гильмеш ставил на нём эксперименты. Должно быть, это был проект усовершенствования сознания, так написано в отчёте. Нейт не умер, его держали в лаборатории все эти годы.

– Тогда где он сам… или хотя бы его тело?

– Не знаю. Числа как раз разбираются с этим.

– Если это так, то это просто ужасно… и это объясняет почему, – она остановилась, задумавшись.

– Почему, что?

– Ничего. Просто мысли в слух. Спасибо, что рассказал, Гриш. Я буду ждать твоего визита. Ну, то есть не только я… мама, Эли и все остальные тоже.

– Рад это слышать, – с улыбкой ответил он. – Может, пожелаешь мне удачи на собрании?

– Не дождёшься. Ты же как-никак оппонент Фарля.

– И то верно. До встречи, Лотти, – сбросил трубку.

Лотти отдала гарнитуру с задумчивым видом.

– Почему ты ему ничего не рассказала? – возмутилась Диш.

– Не хотела тревожить, пока ничего неясно. Ему сейчас другое важнее, – оправдалась она.

– Ты так говоришь, потому что заботишься о нём, или потому что не хочешь, чтобы он успокоился и сосредоточился на собрании?

– Что за глупости?! Конечно, потому что забочусь, – недовольным голосом. – Хватит нести бред. Иди лучше последи, как дети готовят ужин.

«Девочка выросла и научилась командовать, – подумала Эли. – Надо же. А была такой скромницей».