Брокен-Харбор

Значит, Конор в то время был в логове — следовательно, его и самого нельзя назвать трудолюбивой рабочей пчелкой.

— И ковбои с индейцами закончились? Объятия в саду — тоже?

Снова эта серая холодная вспышка.

— Увольнение кому угодно вдарит по мозгам. Он такой не один.

Как быстро он бросился на защиту Пэта. Я не мог понять, делал ли это Конор ради Пэта или ради себя самого.

— По-твоему, у него помутилось в голове? — спросил я, глубокомысленно кивая.

— Возможно. — Он снова насторожился, напряг спину.

— Почему тебе так кажется? Приведи пару примеров.

Конор неопределенно дернул плечом.

— Не помню, — ответил он категоричным тоном, давая понять, что эту тему он больше обсуждать не намерен.

Я откинулся на стуле и стал неторопливо черкать что-то в блокноте, давая Конору время успокоиться. Воздух в комнате нагревался, казался плотным и колючим, словно шерсть. Ричи шумно выдохнул и начал обмахиваться воротом футболки, однако Конор как ни в чем не бывало сидел в пальто.

— Пэт потерял работу несколько месяцев назад, — сказал я. — Когда ты начал проводить время на Оушен-Вью?

Секундная пауза.

— Давно.

— Год назад? Два?

— Может, год. А может, и меньше. Я не считал дни.

— И как часто ты туда приезжал?

Снова молчание, на этот раз более долгое. Им все сильнее овладевала настороженность.

— Смотря по обстоятельствам.

— По каким же?

Конор пожал плечами.

— Друг, я ведь не прошу предоставить расписание с печатью. Скажи хоть навскидку. Каждый день? Раз в неделю? Раз в месяц?

— Пару раз в неделю. Или даже реже.

Что означало — по крайней мере, через день.

— А в какое время — днем или ночью?

— В основном ночью. Иногда днем.

— А позавчера ты тоже отправился в свой загородный домик?

Конор откинулся на стуле, сложил руки на груди и уставился в потолок.

— Не помню.

Конец разговора.

— Ладно, — кивнул я. — Если не хочешь пока об этом говорить, не страшно. Тему можно и сменить. Давай-ка поговорим о тебе. Чем ты занимаешься, когда не дрыхнешь в заброшенных домах? Работа есть?

Нет ответа.

— Ах ты господи. — Ричи закатил глаза. — Да из тебя клещами слова не вытянешь. Думаешь, мы арестуем тебя за то, что ты айтишник?

— Не айтишник. Веб-дизайнер.

А веб-дизайнеры знают о компьютерах достаточно, чтобы удалить с них данные, — как в случае Спейнов.

— Вот видишь, Конор. Не так уж сложно, правда? В веб-дизайне нет ничего постыдного. Таким, как ты, платят хорошие деньги.

Конор мрачно хмыкнул, по-прежнему глядя в потолок:

— Вы так думаете?

— Кризис, да? — Ричи щелкнул пальцами и указал на Конора. — Все было в ажуре, ты на всех парах шел к успеху, рисовал сайты, и вдруг — бах! — кризис, и ты уже на пособии.

Снова этот горький смешок.

— Если бы. Я фрилансер, мне пособие не положено; когда кончилась работа, кончились и деньги.

— Вот лажа! — Ричи распахнул глаза. — Брат, тебе жить негде? Так мы тебе поможем, сейчас я сделаю пару звоночков…

— Черт возьми, я вам не бродяга подзаборный. У меня все супер.

— Да ты не стыдись. В наше время куча народу…

— Только не я.

Ричи глянул с недоверием:

— Правда? Ты живешь в отдельном доме или в квартире?

— В квартире.

— Где?

— Киллестер.

Север Дублина, весьма удобно для регулярных поездок в Оушен-Вью.

— С кем делишь — с девушкой, с приятелями?

— Ни с кем. Я живу один, понятно?

Ричи поднял руки:

— Просто пытаюсь помочь.

— Не нужна мне ваша помощь.

— Конор, у меня вопрос, — сказал я, с интересом разглядывая ручку, которую крутил в пальцах. — У тебя водопровод в квартире есть?

— А вам-то что?

— Я полицейский. Люблю везде совать нос. Водопровод?

— Да. И горячая, и холодная вода.

— Электричество?

— Что за хе… — буркнул Конор, закатив глаза в потолок.

— Не выражайся, сынок. Электричество есть?

— Да. Электричество. Отопление. Плита. Даже микроволновка. Вы кто, моя мамочка?

— Отнюдь, дружище. Потому что меня интересует следующее: если у тебя уютная холостяцкая берлога со всеми удобствами и даже с микроволновкой, то какого черта ты по ночам ссышь из окна в ледяной крысиной норе в Брайанстауне?

Повисло молчание.

— Конор, мне нужен ответ.

Он упрямо выдвинул подбородок.

— Потому что мне это нравится.

Ричи встал, потянулся и закружил по комнате развязной подпрыгивающей походочкой, которая — в любой подворотне — не предвещает ничего хорошего.

— Приятель, так не пойдет, — сказал я. — Потому что — останови меня, если для тебя это не новость, — две ночи назад, когда ты не помнишь, что делал, кто-то забрался в дом Спейнов и убил всех.

Конор не пытался притворяться потрясенным. Губы его сжались, словно его скрутило резкой судорогой, однако больше на лице не дрогнул ни один мускул.

— Поэтому нас, естественно, интересуют все, кто связан со Спейнами, — продолжал я, — особенно люди, у которых отношения со Спейнами, скажем так, необычные. И мне кажется, что твой домик для игр соответствует нашим критериям. Можно даже сказать, что мы очень заинтересованы. Я прав, детектив Курран?

— Мы заворожены, — ответил Ричи из-за плеча Конора. — Подходящее слово, да?