Брокингемская история. Том 13

– А что ещё слышно из Лондона? – поинтересовался Горенс, – Как дела у нашего шефа? Скоро ли приговор?

– Сперва его дело должно быть передано в суд, – напомнил Маклуски, – А до этой стадии следствие пока не добралось… Между прочим, сегодня утром мы как раз звонили в Лондон и беседовали с Махони. Он-то и сообщил нам последние новости от нашего шефа… Собственно, новость была только одна: Адвокат шефа после Нового года ещё ни разу не выходил с ним на связь. Это разительно отличается от его же поведения до Нового года – тогда он не давал шефу буквально ни одного часу передышки, непрерывно вызывая его то в суд, то в прокуратуру. Он был намерен как можно скорее довести дело до конца, каким бы этот конец ни оказался. Теперь же адвокат шефа не подаёт никаких признаков жизни… (Возможно, ещё не отошёл от праздничных застолий.) Вместе с тем, Махони передаёт, что шеф всё равно переполнен оптимизмом и верой в торжество правосудия, – не поскупился на небольшую ложку мёда он.

– А у вас какие подвижки, Горенс? – перешёл к другому пункту программы Доддс, – Вы покинули Пантинктон в пятницу, двадцать третьего декабря минувшего года, за несколько часов до нашего прибытия сюда, – прочитал он по своей верной записной книжке, – По нашим данным, вы погнались за неким Боннером – тем самым, который и сбагрил Кемпиону эти злополучные секретные инструкции… Интересно, удалось ли вам его догнать?

– Да, разумеется, – подтвердил Горенс, – Из Пантинктона Боннер направился в Пинфорт, а оттуда – в Кардифф, где и провёл все рождественские каникулы. Его главным рождественским развлечением стал поход в местный игровой клуб, где он в один присест проиграл пятьсот фунтов стерлингов…

– То есть, ту самую сумму, которую он выручил от продажи инструкций Кемпиону? – смекнул Маклуски.

– Её самую, – кивнул головой Горенс, – Избавившись от лишних денег, он сел на поезд и укатил в сторону Лондона. Следовать за ним далее я посчитал лишённым смысла… Ну а потом настали новогодние каникулы, и вся разумная жизнь на несколько дней сменилась беспокойной праздничной суетой. Я провёл всё это суматошное время в Кардиффе. Как только Новый год остался позади, я тут же снова принялся за серьёзные дела… За минувшую неделю мне удалось немножко продвинуться в одном из направлений Брокингемского расследования, – (Доддс и Маклуски одновременно широко зевнули), – Заодно я умудрился угодить в одну на редкость дурацкую историю, – (Доддс и Маклуски как по команде перестали зевать и целиком обратились в слух), – Если у вас имеется желание, я охотно вас с нею ознакомлю…

– Можете не задавать лишних вопросов! Мы вас внимательно слушаем! – заверил Доддс.

– Для начала мне потребуется вернуться на три месяца назад, в начало октября, – приступил к изложению Горенс, – Если вы ещё не забыли, в те дни мои помыслы были заняты выяснением личности хозяина одной благотворительной ночлежки в городе Мартингейле – той самой, где мы с вами как-то решились переночевать…

– …и где у меня при этом пропала трубка, – блеснул отменной памятью Маклуски.

– К сожалению, ни одно большое дело не обходится без досадных недоразумений, – посочувствовал коллеге Горенс, – Итак, в тот раз, в октябре, мне удалось выяснить, что сведения о собственнике интересующей нас ночлежки можно получить лишь в Кардиффе, в одной интересной конторе, которая занимается регистрацией и учётом недвижимости по всему Уэльсу. Контора эта прямо так и называется – "Недвижрегистр"… Долгое время у меня всё никак не доходили руки и ноги заняться этим направлением расследования. Дошли они дотуда только на прошлой неделе, сразу после Нового года… Я явился в этот "Недвижрегистр" и изложил свою просьбу тамошним бюрократам. В ответ мне было заявлено, что информация о собственниках недвижимости считается конфиденциальной и просто так никому не выдаётся. Чтобы узнать хозяина ночлежки в Мартингейле, мне требуется предъявить в кардиффский "Недвижрегистр" официальный запрос от мартингейлской полиции, оформленный по всем правилам высокого бюрократического искусства…